Благодаря нашей выучке войска Асада 4 года сдерживали террористов.
Группа советских военных специалистов в вооруженных силах Сирии по приглашению правительства этой страны начала работу еще в далеком 1956 году. Наши военнослужащие постоянно находились там несколько десятилетий. Они были активными участниками почти всех региональных кризисов, конфликтов и войн, и в невероятно трудных условиях честно выполнили свой воинский долг.
АЛЬ-СЕЙИД АЛЬ-МУТАРДЖИМ**
- Что больше всего поразило в Сирии?
- Практически все. Я совсем мальчишкой был, 19 лет, а тут — заграница! Нас ведь сорвали с учебы после 2-го курса Военного института иностранных языков (ВИИЯ). Сотрудничество СССР с арабскими странами росло бурными темпами, и военных переводчиков-арабистов не хватало катастрофически. В лейтенанты«двухгодичники» забирали выпускников языковых вузов из Душанбе и Ташкента, но их литературный арабский живые арабы попросту не понимали.
К тому же эти коллеги совсем не знали военной терминологии… Поэтому нам пришлось оставить занятия, на самолет и — в Сирию, тогда воевавшую с Израилем. Помню первое потрясение: мы ехали в воюющую страну, а по улицам Дамаска ходили толпы парней призывного возраста, пили кока-колу и улыбались девушкам.
- Вас хоть немного в Москве сумели подготовить?
- ВИИЯ был хорошей школой. Нам преподавали настоящие профессионалы. Был такой полковник Шванев, разведчик. Долгие годы он служил Родине… муллой в Турции, созывая правоверных на молитву, а попутно добывая для СССР ценнейшие разведданные. На занятиях мы нередко требовали от него чуда, и он чудо неизменно нам являл.
Ровно минуту, мы сверялись по циферблату, полковник Шванев глядел на страницу любого незнакомого текста, а затем пересказывал его наизусть — с точками и запятыми. И языкам нас учили хорошо. Жалко, мало! По-настоящему арабский я выучил в загранкомандировках и в учебных центрах по подготовке «спецконтингента» — военнослужащих иностранных государств — на территории Советского Союза.
- Как прошла «презентация» ваших знаний в Сирии?
- Вместе с советником командира сирийской 1-й танковой дивизии подполковником Николаем Прохоровичем мы пошли представляться генералу Салеху аш-Ширази. Сказать, что я волновался, значит, ничего не сказать — просто «вибрировал». Но, увидев сирийского комдива, моментально успокоился. Он был рыжеволос и внешне походил на обыкновенного нашего мужичка откуда-нибудь из Рязанской области. Только выражение лица — «генеральское», властное, и на столе лежал командирский стек. «Ас-саляму алейкум, сиядатак!» (Мир вам, господин генерал!) — поприветствовал я его. «Ва Алейкум ас-салям я ас-сейид альмутарджим!» (И вам мир, господин переводчик!) — ответил аш-Ширази и улыбнулся.
Я понял, что первый, самый главный, экзамен выдержал, и уже спокойно начал переводить разговор генерала и его хабира, подполковника Прохоровича, обсуждавших план боевой подготовки дивизии.
НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ
- Что в 1970-х представляла собой сирийская армия?
- Это была обычная армия арабской страны. Техника в основном была старой, обслуживалась с ленцой. Впрочем, и наше новое вооружение обихаживали таким же образом, поэтому советским военспецам приходилось постоянно напоминать подопечным, что от боеготовности «железа» зависят жизни сирийских солдат. Офицеры вели себя как баре. Появлялись в подразделениях не часто. Дисциплина поддерживалась зуботычинами, излупить подчиненного стеком — это у них было в порядке вещей.
Личным составом большей частью командовали сержанты. Сирийских солдат кормили очень плохо. Например, на три дня учений в пустыне каждому давали лишь флягу с водой, 1–2 банки консервов и 3–4 лепешки. Поэтому, как только объявлялся перерыв, бойцы бросались ловить змей и прочих пустынных гадов. Пойманную нечисть тут же поджаривали на керосинках и съедали. Гады извивались, кусались, но это их не спасало…
- Ну и как такая армия могла воевать?
- Сирийцы — хорошие солдаты. Никто из наших офицеров не сомневался в их боевых качествах. А вот порядка в войсках не было. И очень трудно было к нему приучить. Вот простейший пример. В то время у Сирии продолжался вялотекущий конфликт с Израилем. Все три бригады 1-й танковой дивизии стояли у границы, на Голанских высотах.
Периодически израильские самолеты бомбили сирийские позиции. Всегда были жертвы, хотя и окопы были отрыты, и щели. Но система оповещения о налетах была допотопной. Наблюдатель, заметив вынырнувшие из-за гор «Фантомы», набирал на диске телефона три цифры, и только тогда начинала выть сирена.
За эти секунды F-4 делал боевой разворот, бросал бомбы и улетал. Сколько раз наши офицеры советовали сирийцам, чтобы избежать бессмысленных потерь, поставить для включения сирены просто кнопку, — без толку…
- Вы или ваши товарищи под бомбежки попадали?
- Конечно, попадали. На войне как на войне… Наши военные советники и специалисты разделяли со своими сирийскими товарищами все тяготы и беды. Однажды израильские «Фантомы» нанесли удар по штабному бараку 40-й бригады 1-й танковой дивизии, где проходило совещание всех наших советников-танкистов.
Около 200 человек там собрались, включая и нас, переводчиков. Были раненые и контуженные. А однажды израильтяне пошли в наступление, и я выжил просто чудом.
- Как это было?
- Втроем, майор Соколов, капитан Хорунжий и я, в декабре 1970-го заступили на ночное дежурство. Сирийцы нас к управлению боевыми частями тогда не допускали, проверять ничего мы не могли. Да и они к дежурствам относились спустя рукава — ни одного офицера ночью в полевом лагере не оставалось, уезжали к семьям. Поэтому задача у нас была рутинная: вечером и утром, доложить в Дамаск, что на границе все спокойно.
Но в эту ночь пошли в атаку израильские танки. Их колонны двигались без выстрелов, только лязг был слышен. Я вышел из палатки, а слева и справа ползут железные громадины с шестиконечными звездами на бортах. Тут очнулся сирийский часовой. Один выстрел, другой — и понеслось! Вступать в бой против танков с пистолетами было смешно.
- А вам можно было участвовать в войне на стороне Сирии?
- Нет. Официально утверждалось, что мы не воюем. Правда, в советском полку ПВО так не считали. Из района его расположения по танкам начали стрелять зенитные орудия. В этой ночной сумятице водитель-араб нашего джипа убежал, и мы спасались сами. Уже светало, когда мы чудом выскочили из эпицентра разгоревшегося боя. Огневые средства нашего полка ПВО подбили несколько танков и БТР, а над позициями зенитчиков кружили «Фантомы». Стреляли и по нашему джипу, вдогонку. Попали… Очнулся я после взрыва и недолгого «полета» — с автомобильной дверцей в руках.
У капитана Хорунжего был открытый перелом ключицы, мы с майором Соколовым «отделались» контузиями. Повезло. За время моей служебной командировки в Сирию один наш офицер погиб, семеро были тяжело ранены.
ВСЕ БЫЛО НЕ НАПРАСНО
- Если в сирийской армии в годы вашей службы был такой бардак, то как они смогли продержаться против террористического «интернационала» сейчас?
- Мы научили их воевать. Сразу ничего не делается, но постоянные тренировки, передача нашего опыта, в конце концов, не оказались напрасными. Я еще застал в Сирии военных специалистов — участников Великой Отечественной войны. Вообще, наша страна посылала в Сирию лучших офицеров.
Все они к порученному делу относились чрезвычайно добросовестно. Помню, сколько бессонных ночей я, молодой переводчик, провел, переписывая с русского на арабский разборы прошедших занятий, наставления и рекомендации советских военспецов.
- Мы же и у себя учили сирийцев?
- Да, и очень много. Сегодня до двух третей офицерского корпуса правительственных войск этой страны составляют выпускники наших военных вузов. Моя «крайняя» должность в Вооруженных силах России — начальник специального факультета Военного университета Минобороны. Поэтому знаю многих сирийских генералов, и не только генералов, лично — они обучались под моим началом. В Сирии хорошее правило: человек не может стать политиком, губернатором, вообще занять высокий пост, если у него за плечами нет опыта военной службы. Нынешний посол Сирийской Арабской Республики в России господин Рияд Хаддад — тоже «мой» выпускник, я его еще майором помню, а сейчас он — генерал-лейтенант. Воспитанные в наших училищах и академиях сирийские офицеры и в своих войсках наводили порядок, сходный с принятым в нашей армии.
- В СССР и России обучались военнослужащие из многих арабских государств. У сирийцев есть отличия от других арабов?
- Военным переводчиком я служил кроме Сирии еще в Йемене и Ливии. Участвовал в обучении военнослужащих многих государств на нашей территории. Сирийцы, в сравнении с другими арабами, более настойчивы в достижении целей, более дружелюбны по отношению к нам и наиболее устойчивы в бою.
Судите сами. В последние годы армии трех арабских государств воевали против превосходящего противника. Результаты — разные. Иракцы Саддама Хусейна побежали практически сразу, сильная ливийская армия Муаммара Каддафи капитулировала через девять месяцев боев, а сирийские войска Башара Асада фактически в одиночку продержались против «Исламского государства» и его многочисленных спонсоров четыре года.
* «Хабир русий» — русский специалист, советник (араб.)
** Господин переводчик (араб.)
ПРОЧИТАНО В
• The Washington Post
«Военная кампания в Сирии — успех для Москвы. Через четыре месяца после начала авиаударов в Сирии Кремль укрепился в уверенности, что зарубежная военная кампания Москвы — самая масштабная со времен Советского Союза — себя оправдывает…» «Российская интервенция уже сделала самое большое, на что она была способна, а именно — обеспечила единение и стабильность сирийского режима», — констатирует старший научный сотрудник Института Ближнего Востока Стивен Саймон. Этот известный специалист с 2011 по 2012 год возглавлял отдел Ближнего Востока и Северной Африки в Совете национальной безопасности Соединенных Штатов Америки.
• Counter punch
«Если Вашингтон и отказался (временно) от планов свергнуть Асада, он все еще верен проекту создания Суннистана в Сирии и Западном Ираке для прокладки сети трубопроводов между Катаром и Турцией и открытия западным нефтяным гигантам доступа к месторождениям, с целью заменить Россию в качестве основного поставщика природного газа в Европу. Все это входит в стратегию «разворота» в Азию с целью гарантировать контроль над ресурсами и обеспечить их привязку к доллару. Набирающая мощь Россия открыто бросила вызов этому амбициозному замыслу, угрожая вставить палки в колеса американской боевой колесницы и вредоносного однополярного мирового порядка».
СПРАВКА
Олег Николаевич Попенков— президент фонда «Общественная награда». Окончил Военный институт иностранных языков и Военно-политическую академию. Выполнял служебные задачи в Сирии, Йемене, Ливии. В Сирии был контужен, переболел гепатитом. Награжден орденом Красной Звезды, многими медалями. Научный работник Института востоковедения РАН, помощник ректора Воронежского государственного университета. Почетный академик Европейской академии естественных наук.
ЦИФРЫ И ФАКТЫ
Убит при обстреле
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков вновь заявил, что российские военные не принимают участия в наземной операции в Сирии. Это касается и погибшего 1 февраля военного советника, представленного к государственной награде посмертно. В Кремле и Минобороны не называют имя военнослужащего. По словам Пескова, у Минобороны «есть свои соображения на этот счет».
Контингент
По данным Генштаба ВС РФ, с 1956 по 1991 год в Сирию по линии Министерства обороны СССР были откомандированы 16 282 человека, в том числе 294 генерала, 11 169 офицеров, 624 прапорщика, 2179 солдат и сержантов и 2016 рабочих и служащих СА и ВМФ. Погибли и умерли от ран и болезней 44 человека.
Тактика и тактичность
Успех в советнической работе зависел не только от уровня знаний и опыта советских офицеров, но и от их тактичности и умения установить доверительные отношения с подсоветным сирийским командиром или специалистом. Наших советников строжайше инструктировали, что недопустимо в какой бы то ни было форме задевать самолюбие, национальные и религиозные чувства сирийцев. Тому, кто об этом забывал, была гарантирована досрочная отправка в СССР.
«Спасибо партии родной…»
Рабочий день у сирийских военнослужащих длился с 7:00 до 14:00, после чего наступал полуденный зной, когда температура воздуха с мая по ноябрь — в наиболее жаркий период — порой превышала 50 градусов, и на службе оставались лишь дежурные смены. Активность возобновлялась после 19:00.
Типовая рабочая неделя для большинства советников и специалистов при частях и соединениях сирийской армии была построена следующим образом: с понедельника по четверг рабочий день длился с раннего утра до обеденного перерыва, после которого наступало личное время. Пятница, как и во всех мусульманских странах, была выходным днем для всех, кроме дежурных. В среде советских военных специалистов в Сирии, в сравнении с графиком их работы в Вооруженных силах СССР, было популярным выражение: «Спасибо партии родной за двухгодичный выходной!»
0
10.00
