ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Oct. 3, 2023

“Ъ” ознакомился с отзывом Национальной федерации музыкальной индустрии (НФМИ, ранее объединяла Warner Music, Universal Music, Sony; сейчас учредители не раскрываются) на подготовленный Минюстом проект поправок в статью УК РФ о нарушении авторских прав (ст. 146).

Главная идея НФМИ касается общего ужесточения ответственности: там считают нужным ввести отдельный состав той же статьи для случаев «умышленного незаконного использования объектов авторского права в интернете».

Максимальный срок лишения свободы для интернет-пиратов предлагается повысить с двух до трех лет при крупном размере ущерба и с трех до восьми лет при особо крупном размере.

В ассоциации поясняют, что статья о нарушении авторских прав «фактически недоступна для правообладателей для борьбы с цифровым пиратством», а большинство дел, возбужденных по ней за последние 15 лет, касаются контрафакта и продукции на физических носителях. Гендиректор НФМИ Никита Данилов уточнил “Ъ”, что среди тех дел, которые возбуждались в связи с цифровым пиратством за это время, лишь два касались пиратских копий кино, еще два — видеоигр, а по пиратству музыки не было ни одного.

Управляющий партнер Semenov & Pevzner Роман Лукьянов подтверждает, что ст. 146 «фактически не применяется к цифровому пиратству, в том числе музыки».

«Правоохранителям проще прийти в какую-то точку продаж, изъять контрафактные экземпляры, провести экспертизу и доказать наличие состава преступления у конкретного продавца или владельца точки,— поясняет партнер юрфирмы "Тимофеев, Гусев и партнеры" Антон Гусев.— Когда речь идет об интернете, нужно вычислить объем скачанных копий, оценить стоимость, установить лиц, причастных к работе сайта, и др., что значительно сложнее».

Между тем поправки Минюста, наоборот, скорее смягчали подход к пиратам. В частности, министерство предложило повысить порог наступления уголовной ответственности со 100 тыс. руб. до 500 тыс. руб., а планку особо крупного размера — с 1 млн руб. до 2 млн руб. (см. “Ъ” от 19 сентября). НФМИ не спорит с цифрами, но предлагает новый способ расчета ущерба потерпевшего правообладателя — по сумме дохода от «аналогичного использования объектов авторского права» за шесть месяцев.

Зато против идей Минюста выступили три ассоциации в сфере IT — АПКИТ, АРПП «Отечественный софт» и НП ППП.

В направленном в Минюст совместном отзыве (есть у “Ъ”; стороны подтвердили подлинность письма, отказавшись от дополнительных комментариев) они сочли увеличение порога слишком резким. В случае его принятия, утверждают в ассоциации, под правовой защитой останутся «не более 3–5% наименований наиболее дорогостоящих программных продуктов».

Министерство обосновывало свою идею накопленной с 2011 года инфляцией. Ассоциации, однако, утверждают, что цены на сопоставимое ПО снизились, а его функциональность расширилась. Ассоциации предложили в качестве компромисса установить порог наступления уголовной ответственности на уровне 200 тыс. руб.

Также в письме говорится о повышении административных штрафов за нарушение авторских прав (ст. 7.12 КоАП), чтобы устранить разрыв с порогом уголовной ответственности. Сейчас максимальный штраф для юрлиц составляет 40 тыс. руб.; конкретных предложений по новым административным штрафам в письме нет. В Минюсте не ответили “Ъ”, в ассоциации «Руссофт» (не подписывала письмо) отказались от комментариев.

Мнения экспертов об эффективности идей участников рынка разошлись.

По мнению Романа Лукьянова, ситуацию с цифровым пиратством можно изменить, если выделить его в отдельный состав в УК, как предлагает НФМИ, но при этом «не привязывать к размеру ущерба для квалификации как преступления». Между тем господин Гусев полагает, что проблема «не в формулировке статьи, а в наличии сил и средств у правоохранительных органов».

Управляющий партнер юрфирмы DRC Саркис Дарбинян опасается, что «при широком толковании интернет-пиратством можно будет счесть даже сам факт посещения сайта с пиратским видеоконтентом или использование торрента в личных целях». По мнению юриста, Минюст сейчас «сосредоточен на том, чтобы пресечь возможность зарубежных правообладателей активнее преследовать пиратов в России».