ТОП 10 лучших статей российской прессы за
June 9, 2025

Зеленое наваждение

Рейтинг:

Автор: Дмитрий Завьялов, Тимофей Мазурчук. Профиль

В ближайшее время будет принято решение о целесообразности исследований и коммерческого использования генно-модифицированных (ГМ) деревьев. Этот вопрос по поручению президента изучает правительство совместно с заинтересованными организациями. Насколько реалистичны такие проекты, и о каких рисках следует знать?

Президент Владимир Путин в середине мая утвердил перечень поручений по итогам апрельского совещания, на котором рассматривалась ситуация в лесном комплексе. Глава государства потребовал от правительства ускорить актуализацию отраслевой Стратегии, сделав приоритетом технологическое развитие и широкое применение современных технологий и материалов.

Действующий документ, принятый четыре года назад, предусматривает увеличение к 2030 году объемов заготовки леса на 30%, до 286 млн кубометров в год, а также существенный рост производства продукции с высокой добавленной стоимостью. Например, выпуск пиломатериалов запланировано поднять с 44,7 млн до 62–69,5 млн кубометров, топливных пеллет – с 1,9 млн до 2,8–5,2 млн тонн.

Растущий ресурс

В идеале создание плантаций для коммерческого выращивания генно-модифицированных деревьев с заданными морфологическими свойствами и скоростью роста позволило бы повысить потенциал лесопромышленного комплекса. Однако здесь есть определенные риски, поэтому глава государства предложил правительству для начала оценить целесообразность проведения научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по данным темам. Срок выполнения поручения – до 1 июля текущего года.

Регулирование естественных процессов роста лесов – идея далеко не новая. Еще в XVIII веке в России создавали монокультурные плантации деревьев, чтобы обеспечить материалом судостроителей. Наглядный пример – Линдуловская роща в нынешней Ленинградской области. Она появилась почти три века назад, когда недалеко от Северной столицы, являвшейся центром отечественного кораблестроения, высадили семена сибирской лиственницы, собранные в Архангельской губернии.

В 1980-х годах в мире начались эксперименты с выведением ГМ-деревьев. Пионерами выступили ученые США и Китая. Цель исследователей – получить сорта с ускоренным ростом, устойчивые к заболеваниям и вредителям. Это полностью соответствовало тогдашней климатической повестке. Ведь естественные леса, несмотря на жесткие охранные меры и программы рекультивации, не успевали восстанавливать после сплошных вырубок и природных пожаров.

Помимо борьбы с парниковыми газами за проектами генной инженерии всегда стоял и коммерческий интерес. Миллионы гектаров низкоэффективных или непригодных для использования в сельском хозяйстве земель благодаря чудо-деревьям можно вводить в хозяйственный оборот. А еще экологов подкупало то, что плантации ГМ-деревьев, предназначенных для вырубки, позволят спасти обычные леса.

Генно-модифицированные деревья представляют интерес для многих отраслей экономики. В древесине нуждаются строители и мебельщики, производители бумаги и предприятия химической промышленности. В отличие от полезных ископаемых, запасы которых в земных недрах конечны, зеленые насаждения – возобновляемый ресурс.

Если химиков не устраивает, что преобразованию (деградации) древесины в растительную биомассу для дальнейшей переработки мешает высокий уровень лигнина (сложного полимера), генетики готовы в этом помочь. Задача решается созданием мутантных штаммов с измененными генами. Можно «обстрелять» хромосомы из генной пушки, подвергнуть семена шоковому воздействию химикатов или радиации.

Исследователи во многих случаях достаточно быстро получают желаемые результаты: пониженное содержание лигнина в древесине, ускорение роста, иммунитет к болезням, защита от вредителей. Средний срок выведения ГМ-деревьев с заданными свойствами составляет 15–20 лет, сельскохозяйственных культур – 8–12 лет. Селекционерам для этого иногда и целой жизни не хватит.

Законы и наука

В США с 1986 года три федеральных агентства совместно с парламентом формируют законодательную базу и расширяют пул инвесторов для продвижения ГМ-повестки. В программы вложено в общей сложности более $800 млрд. Большую часть средств потратили в интересах развития сельского хозяйства и химической отрасли.

Внимания заслуживает проект восстановления американского каштана (Castanea dentata). В начале XX века эта порода деревьев практически полностью погибла из-за грибкового заболевания – эндотиевого рака. Почти 30 лет компании Breadtree Farms потребовалось для создания трансгенной версии дерева. Ген оксалатоксидазы из пшеницы обеспечил устойчивость к патогену. С 2021 года ГМ-каштаны начали высаживать в открытом грунте.

Двумя десятилетиями ранее в Китае осуществили первую коммерческую посадку ГМ-тополей, способных вырабатывать Bt-токсины, или Cry-токсины, которые защищают деревья от насекомых-вредителей. К 2019 году на севере страны, в провинциях Хэйлунцзян и Цзилинь, на плантациях высадили до 1,4 млн саженцев, положив тем самым начало созданию искусственных лесных массивов. Они должны решить сразу несколько проблем: обеспечить сырьем бумажную промышленность, укрепить почвы в зонах опустынивания, создать «зеленый щит» вокруг промышленных центров со сложной экологической обстановкой.

Есть примеры и в других странах. Так, в Швеции SweTree Technologies занимается выведением специальных видов ГМ-эвкалипта как сырья для производства биотоплива. В планах компании ежегодно высаживать миллионы саженцев. Израильская FuturaGene тоже экспериментирует с эвкалиптами, и, как уверяют ученые, успехи есть: деревья с измененным генетическим кодом растут на 40% быстрее обычных.

В России в 2016 году принят закон, запрещающий выращивание и разведение на территории страны ГМ-организмов и производство продукции с их использованием. Исследования все же проводятся, но от лабораторий требуют неукоснительного соблюдения мер биологической безопасности: генно-модифицированные образцы деревьев и растений ни при каких обстоятельствах не должны попасть в естественную среду.

Благодаря научным разработкам определенный задел создан. Например, Институт биоорганической химии РАН работает над созданием осины (Populus tremula) с измененным составом лигнина. Ученые применяют методы геномного редактирования (CRISPR/Cas9), которые формально не подпадают под действие законодательства.

В Сибирском федеральном университете (Красноярск) разрабатывают морозоустойчивые версии лиственницы (Larix sibirica) для формирования лесных массивов в зоне вечной мерзлоты. В 2010 году в Сибирском институте физиологии и биохимии растений Сибирского отделения РАН (Иркутск) были выведены ГМ-осины и ГМ-тополя для производства биотоплива.

Просчитать риски

Скорость роста и заложенные генетическими инженерами характеристики, конечно же, не единственные доказательства правоты тех, кто призывает сделать ставку на ГМ-деревья. В отличие от овощей и фруктов, древесину не употребляют в пищу, следовательно, даже гипотетические риски для здоровья людей вроде бы полностью исключаются.

Однако оппоненты эти доводы на веру не принимают, утверждая, что для выявления негативных последствий ГМ-проектов для человека и окружающей среды 25–30 лет наблюдений недостаточно. Если условный генно-модифицированный помидор выращивают, употребляют в пищу или перерабатывают за один сезон, то деревьям, даже генно-модифицированным, чтобы стать взрослыми, нужно несколько десятилетий. Поэтому сейчас нет ответа на вопрос, как поведут себя трансгенные монокультурные плантации при столь продолжительном жизненном цикле.

Очевидно, что самые строгие меры биобезопасности не предотвратят перекрестного опыления, после того как ГМ-деревья попадут в естественную среду. Ветры способны разносить пыльцу растений на сотни километров. Значит, нет гарантий, что в обычных лесах рано или поздно тополя, сосны и лиственницы не начнут менять генетический код. Если же «мутанты» поведут себя как захватчики, т. е. окажутся инвазивными, то они постепенно вытеснят естественные виды.

Неприятная история произошла, например, с ГМ-эвкалиптами, высаженными в нетипичных для них природных районах. В США (штат Калифорния), Бангладеш и ЮАР эти деревья решили разводить в естественной среде. Интерес был коммерческий: генно-модифицированные эвкалипты растут до пяти метров в год, то есть через три года можно начинать промышленные вырубки. Но не учли, что эвкалипты, как настоящие насосы, вытягивают из почвы очень много влаги, нарушая естественный водный баланс.

В итоге земли, отведенные под плантации, начали пересыхать. Из-за чего выросли риски возникновения ландшафтных пожаров, нарушился симбиоз между живыми организмами. По сути дела, создались предпосылки для экологической катастрофы, что вынудило власти реагировать. В ЮАР теперь разрешают высаживать эвкалипты не ближе 50 м от водоемов, а в Бангладеш в мае 2025-го ввели запрет на посадки и продажи этих деревьев.

Сегодня десятки стартапов в разных странах мира занимаются генной инженерией. Они привлекают сотни миллионов долларов инвестиций, обещают заказчикам быстрое создание сортов с заданными характеристиками. Но никто не знает, что произойдет, скажем, через 30–40 лет, если технологии себя не оправдают и проекты потерпят неудачу.

Такой вариант развития событий не исключен. Допустим, неожиданно выяснится, что выживаемость деревьев в естественной среде будет на порядок ниже, чем в тепличных условиях. Также нет твердой уверенности, что однажды заданные за стеклом лабораторий полезные свойства сохранятся на протяжении долгого жизненного цикла ГМ-дерева, после того как его пересадят в открытый грунт.

Есть и еще один момент: сознательное уменьшение процентного содержания лигнина в древесине снижает ее прочность. Настолько, что ГМ-деревья могут ломаться, как спички, от сильного ветра или последствий ледяного дождя. В этом случае целые плантации, на создание которых потратят годы работы и огромные деньги, в одночасье погибнут, а инвесторы вместо сверхприбыли будут вынуждены фиксировать убытки.

Изменилась и международная повестка. В марте 2006-го на конференции сторон Конвенции ООН по биоразнообразию разразился настоящий скандал, после того как трансгенные деревья были названы мировой экологической угрозой. В ноябре того же года на конференции по изменению климата экологические организации призвали подписантов Киотского протокола признать, что ГМ-деревья не являются инструментом в борьбе с глобальным потеплением.

В настоящее время в большинстве государств в этой сфере действуют ограничения, аналогичные ограничениям на производство и использование сельскохозяйственной продукции с ГМО. В Евросоюзе осуществляется строгий контроль за промышленным использованием генно-модифицированных деревьев. Как следствие, европейские компании вынуждены реализовывать свою продукцию из ГМ-древесины в странах, где национальное законодательство более либеральное.

В России, как было сказано выше, коммерческое использование генетически модифицированных деревьев тоже запрещено. Для снятия ограничений придется либо радикально переработать действующий закон, либо разработать новый, регламентирующий научные работы и возможное коммерческое использование ГМ-деревьев. Если будет политическая воля, то нормативные правовые акты можно принять оперативно, в противном случае нельзя исключать, что вопрос положат в долгий ящик.

Читать в оригинале

Подпишись прямо сейчас