Миграционный кризис у границ Белоруссии и Польши в самом разгаре. Тысячи беженцев из стран Ближнего Востока пытаются прорваться на территорию ЕС. Тем временем белорусская сторона и Евросоюз обмениваются взаимными обвинениями. Правозащитница Алена Чехович рассказала нам о реальной ситуации с мигрантами в Белоруссии и об указаниях местной власти на их счет.
Правозащитная белорусская организация «Human Constanta» долгое время занималась правами беженцев в республике. После протестов в Белоруссии практически вся правозащитная деятельность в республике была приостановлена. «Human Constanta» ликвидировали, и компания уже мало чем может помочь мигрантам. Но тем не менее представители организации держат на контроле ситуацию.
Алена Чехович, юрист общественной приемной для иностранцев и людей без гражданства, рассказала о происходящем в стране.
— С каждым днем мигрантов в Белоруссии становится все больше. Если в начале ситуации мы отслеживали количество приезжающих по сообщениям пограничных служб Польши, Литвы, Латвии и Белоруссии, то сейчас достаточно пройтись по улицам Минска и увидеть все своими глазами. В центре города ежедневно наблюдается большое скопление людей с вещами, которые ждут транспорт, чтобы доехать до границы.
— Эта информация закрыта. И пока белорусские службы не опубликуют официальные данные, мы не узнаем даже приблизительное количество приезжих. Сколько ежедневно прилетает людей, можем отслеживать лишь по количеству рейсов. Знаем, что теперь из Багдада в Беларусь нет прямого авиасообщения. Все летят с пересадкой в Дамаске, Стамбуле или Дубае. Какая-то категория граждан добирается через Россию. Таких вдвойне сложнее отследить. У нас нет международных пунктов на наземной границе, соответственно, многих людей могут просто не документировать.
— Да, в основном попадают по турпутевкам, оформляют туристические визы. На начальном этапе велась активная пропаганда этих якобы путешествий. Давалась реклама со стороны белорусских властей о таком способе пересечении границ и попадания в Евросоюз.
Сейчас реклама уже не требуется. Информация расходится сама по себе, в том числе через внутренние иммигрантские каналы. Кстати, были случаи, когда мигрантам оформлялись даже учебные визы. На самом деле люди не подавали никаких заявлений в вузы или другие учебные заведения в Белоруссии. Это фикция.
«Для передышки возвращаются в Минск, потом обратно в лес»
— Сейчас весь мир следит за событиями у польской границы. А около литовской границы есть движение?
— В данный момент люди в основном едут в Польшу. В Литву тоже пытаются попасть, но в меньшей степени.
— Как долго беженцы готовы сидеть на морозе?
— Они не сидят там постоянно. Посидят-посидят, а потом возвращаются обратно в крупные города Беларуси, чтобы чуть-чуть отдохнуть. Затем снова предпринимают попытки пересечь границу. Вот так и передвигаются туда-сюда. Правда, у нас есть информация, что некоторым мигрантам белорусские пограничники не дают вернуться в город для передышки. Их задерживают, размещают в импровизированных лагерях в лесу, держат на морозе, практически на улице, чтобы люди не возвращались в город и не задерживались там надолго, а снова пытались пересечь границу.
— Что это за импровизированные лагеря?
— Есть помещение для белорусских пограничников. Иногда на ночь туда забирают детей беженцев, чтобы те не проводили ночи на улице. Но это единичные случаи. В целом импровизированные лагеря для мигрантов – это условно лужайка в лесу или поляна, где люди располагаются со своими спальниками, разводят костры. Их охраняют белорусские пограничники. Никто им не предоставляет еду, воду. В последние дни только стали привозить. Но, кажется, все это делается для картинки в СМИ. Доступа правозащитников к этим людям нет.
— Почему правозащитников не пропускают?
— В этом году в Беларуси ликвидировали многие правозащитные организации. Соответственно, правозащитники не могут осуществлять свою деятельность от имени незарегистрированных организаций, иначе им грозят административные штрафы или еще того хуже.
— Вы сказали, что мигранты периодически возвращаются в город на передышку. Где они там живут, что едят?
— Сейчас мигранты разделились на несколько групп. Те, у кого еще остались денежные средства, снимают номера в дешевых гостиницах, общежитиях, хостелах, арендуют апартаменты. У кого нет денег, ночуют на улице. Спят за торговыми центрами, в подземных переходах. Часто это семьи, где много женщин и малолетних детей. И увы, в Беларуси сейчас нет никаких механизмов помощи этим людям.
— Вряд ли самим белорусам нравится такая картина.
— Сложно говорить про отношения белорусов к происходящей ситуации, мы не проводим опросы общественного мнения. На данный момент я не чувствую большой напряженности. Конфликтов между приезжими и белорусами не возникает. Но понятно, что белорусы не привыкли к большому скоплению людей на улице, которые к тому же внешне отличаются от них. Не исключено, что, если такая ситуация сохранится надолго, напряжение возрастет.
— Жители приграничных населённых пунктов жалуются?
— Мы не слышали, что в приграничных населенных пунктах возникла катастрофическая ситуация. Все мигранты держатся на границе, которая расположена вдали от деревень. Их передвижения контролируют пограничники. На передышку едут только в большие города.
«Прилетают не совсем здоровые люди»
— Ваша организация каким образом оказывает помощь мигрантам?
— Мы собираем сведения, запросы о мигрантах, передаем их организациям, которые могут действовать в правовом поле. Речь идет о Красном Кресте, «Врачи без границ». К нам поступает огромное количество запросов, в том числе о предоставлении правовой консультации. В личном порядке мы предоставляли гуманитарную помощь, помогаем медикаментами.
— Вы общались с мигрантами, о чем они говорят?
— Преимущественно с курдами, гражданами Ирака. Я хорошо запомнила историю 25-летнего парня, который служил в иракской полиции. Он рассказывал, что на их участок часто нападали террористы. Признался, что опасается за свою жизнь, поэтому покинул страну. И таких случаев много. Кстати, в Беларусь прилетели не совсем здоровые люди. Многие были уже с травмами и ранениями после вооруженных столкновений на родине.
— По слухам, уже фиксировались смерти среди мигрантов в лесу.
— По сообщениям некоторых СМИ, действительно в лесах умирали мигранты. Не хочется быть пессимистичной, но, наверное, мы знаем не о всех смертях, которые произошли. Ситуация сложная. Ведь люди возвращаются после неудачной попытки пересечь границу в Минск не только, чтобы отдохнуть и восстановиться, но и подлечиться. Все приезжают с жуткой простудой, кашляют, у некоторых начинается проблемы с ногами. Дело в том, что, если их задерживают белорусские пограничники, им приходится долгое время сидеть на корточках на одном месте в холодном помещении. Ноги сильно отекают, образуются пролежни, обморожения. Мы привлекаем миссию «Врачей без границ» к ситуации, чтобы они хотя бы могли поверхностно обследовать людей и дать советы с лечением.
— В больницы мигранты не обращаются?
— Они боятся. У многих визы просрочены. Им страшно, что их могут отправить обратно на родину.
— Милиция проверяет у них документы?
— По личным источникам мы знаем, что сотрудникам милиции, которые ежедневно патрулируют город, дана установка не трогать мигрантов. То есть документы ни у кого не проверять, не заговаривать с ними и тем более не задерживать. Недавно в один из минских хостелов приехала милиция проверить документы у проживающих. У многих истекла белорусская виза. Никаких последствий эта проверка не имела.
«Желания остаться в республике ни у кого нет»
— Никто из мигрантов не выразил желание остаться в Белоруссии?
— Пока я такого желания не наблюдаю. Преимущественно люди все-таки хотят просить убежища в Евросоюзе. Хотя некоторые после неудачных попыток пересечь границу обращаются за политическим убежищем в Белоруссии.
— Не получают?
— Проблема в том, что Беларусь никогда не славилась предоставлением эффективной защиты людям из стран третьего мира. У нас мало было вынесено положительных решений по этим вопросам за все годы.
— Вы не спрашивали, почему мигранты не обратились напрямую за визами в европейские страны?
— Формально они могут открыть там визы, фактически нет. И это уже вопрос не к мигрантам, а к европейским странам, которые отказывают в оформлении туристических, рабочих и иных видов виз людям из определенных стран.
— После ситуации, сложившейся на границе, беженцы не просятся вернуться обратно на родину?
— Я очень мало встречала семей, которые просятся помочь им вернуться обратно. В основном это граждане из африканских стран, где не так остро стоит проблема вооруженных конфликтов. Те, кто приехал из зоны постоянного вооруженного напряжения, не пытаются попасть обратно домой. Они до последнего надеются получить убежище в Европе.
— Среди мигрантов разный контингент, если ли среди них неблагополучные?
— Не в нашей компетенции определять статус человека. Люди приехали за защитой. А то, что сейчас происходит на границе, — катастрофа. Людей фактически используют как пушечное мясо в политической игре Белоруссии со странами Евросоюза.
Я надеюсь, что Польша не станет применять чрезмерное насилие и военную силу против беззащитных людей, которые никак не участвуют в этом противостоянии между политиками Польши и Беларуси. Хочется верить, что хотя бы со стороны Евросоюза сохранится благоразумие. Потому что со стороны Беларуси умного подхода ожидать не приходится. Если Беларусь что-то и сделает в сторону транзитных беженцев, это будет только для того, чтобы выглядеть красиво в СМИ.
— Вы сотрудничаете с польскими правозащитниками, что они говорят?
— Мы на связи с правозащитниками Польши, но основная заминка — доступ к людям, которые все еще находятся на территории Белоруссии. С теми, кто сидит на приграничной зоне, и вовсе некому работать. Надеемся, что белорусский Красный Крест не прекратит оказывать гуманитарную помощь. Есть основания полагать, что подвоз продуктов за последние два дня – это временная помощь. Журналисты разъедутся — и помощь закончится.
0
31.56
