Для истории три года – мгновение. Для человека – больше тысячи долгих, подчас бесконечных дней. Одни устают, другие разочаровываются, но попробую всё-таки, оглянувшись назад, оценить эти три года максимально объективно.
Не стоит, пожалуй, сравнивать с той, самой страшной в нашей истории, войной, хотя подчас тянет. И ведь есть основание сравнивать. Ну вот хоть такое: в Великой Отечественной страна в одиночку практически противостояла военной армаде тогдашней «единой Европы» – гитлеровской. А сегодня разве не то же самое? Разве не ведут прицельный огонь, корректируя его с американских спутников, британские «уоспы» и «снэпперы», германские «леопарды» и «мардеры», французские «сезары» и «кротали»? Очевидно, что и тогда, и сейчас стране противостоит не отдельно взятая Германия или Украина, но практически вся совокупная европейская военная мощь. И тогда, на четвёртый год противостояния, едва ли происходящее мнилось всецело однозначным? Под Ленинградом медленное, за метром метр, продвижение, красноармейцы, говоря сегодняшним языком, «вязнут в посадках» и «штурмуют безлюдные деревни». Та же история на Карельском фронте. Назревает белорусская наступательная операция, но враг силён и подтягивает резервы, а из Европы змеятся бесконечные эшелоны с резервами, оружием и боеприпасами. А ведь четвёртый год воевали!
То, что лёгкой прогулки не выйдет, было ясно ещё до начала СВО. В каждую годовщину спецоперации возникает повод напомнить статью в «Независимой газете» от 3 февраля 2022 года полковника Главного оперативного управления Генштаба Михаила Ходарёнка «О восторженных ястребах и торопливых кукушках». Ходарёнка впору разобрать на цитаты – не в бровь, а в глаз. «Утверждать, что никто на Украине не станет защищать режим, означает на практике полное незнание военно-политической обстановки. Градус ненависти по отношению к Москве откровенно недооценивается. Никто Российскую армию с хлебом, солью и цветами на Украине не встретит. В этом случае как никогда верны слова классика советской литературы Аркадия Гайдара: «Видно, будет у нас сейчас не лёгкий бой, а тяжёлая битва». Коллективный Запад поддержит Киев «массированной помощью ВСУ, самыми разнообразными образцами вооружения и военной техники и объёмными поставками всевозможных материальных средств». «Никакого украинского блицкрига не будет, – резюмировал Ходарёнок. – Некоторым перевозбуждённым российским экспертам о своих шапкозакидательских фантазиях лучше всего забыть».
Нечастый случай, когда эксперт, выступая с долгосрочным прогнозом, оказывается во многом прав! Вот и сегодня он указывает на очевидные, казалось бы, обстоятельства – три года спустя. Отметить их, впрочем, немаловажно – и на будущее, и для вящего понимания происходящего и более адекватной его оценки. «В ходе конфликта на Украине в вооружённом противоборстве столкнулись противники, обладающие примерно равными боевыми и оперативными возможностями, оснащённые оружием и военной техникой с сопоставимыми характеристиками». «В ходе СВО и теоретики, и практики военного дела увидели то, что никак не укладывалось в их представления о вооружённой борьбе». Выводы, впрочем, следуют, пусть и не всегда молниеносные: «Негодные конструкции отбраковываются, кадры, не соответствующие занимаемым должностям, заменяются на проявивших себя в боях офицеров и генералов. Результаты многих организационно-штатных мероприятий, проведённых в былые времена, надо пересматривать: то, что казалось весьма неплохим в мирное время, оказалось малопригодным в условиях СВО».
Другими словами, опыт спецоперации помогает армии не просто становиться боеспособнее – здесь уже речь о совершенно ином её качестве. В мире пока нет ничего похожего. Мы не можем оценивать реальную боеспособность китайской и американской армий, мы их не видели в деле, в боевой обстановке. Но российскую видно. Спецоперация поставила под сомнение миф о том, что она якобы будет не в силах в одиночку противостоять всей военной мощи коллективного Запада. Смогла! Три года уж как противостоит – и уверенно побеждает!
Экономика времён СВО – чудеса, да и только!
И ещё один миф опровергнут спецоперацией – о разрушенной вдрызг боевыми действиями экономике. Приводить экспертные оценки нет смысла – в феврале 2022-го это был грозный, но стройный хор. Экономика России обвалится, а следом рухнет ниц рубль. А добьют ситуацию санкции Запада. Ну и как, исполнилось? Экономика на четвёртом году СВО, по мнению руководства Центробанка, оказалась «перегретой», а ВВП, по данным Росстата, уверенно прёт вверх (на 4,1% по итогам истекшего года). Тот же Росстат отчитался, что российская экономика в 2024 году выросла на 3,9%, и это рекордный показатель за последние 12 лет. Доходы федерального бюджета выросли на 26% по отношению к прошлому году, расходы казны превысили позапрошлогодние на 24%. Бюджетный дефицит – на уровне 2% ВВП. Эксперты отмечают, что правительство смогло его ограничить и удерживать на этом уровне в течение всех трёх лет СВО. Чудо?!
Впрочем, не всё настолько радужно, и рекордный рост ВВП едва ли можно считать полной и безоговорочной победой над западными санкциями или хотя бы уверенной адаптацией к ним. Отнюдь. В действительности санкции создали для экономики весьма существенные проблемы и в международных расчётах, и в ограничениях экспорта-импорта, и в получении доступа к новым технологиям. Не сформировались устойчивые механизмы международных расчётов, и даже с банками стратегического партнёра – Китая регулярно возникают сложности и недопонимание. Да и рубль, увы, нестабилен, хотя, отдадим должное, вопреки большинству прогнозов его обвала так и не произошло. Но какому напору приходится противостоять! В экономике – как на фронте. В течение прошлого года коллективный Запад 120 раз (!) вводил новые санкции или продлевал прежние. Весь прошлый год экспорт российской нефтянки находился под прессом введённого странами «большой семёрки» потолка цен в 60 долларов за бочку. Против 52 банков введены блокирующие санкции.
Обычно – в истории найдётся немало тому свидетельств – следствием военного времени становились массовые безработица и безденежье, обнищание населения. А в данном случае безработица снизилась до рекордных 2,3%. Спрос на трудовые ресурсы уверенно растёт. Экономисты отмечают и такое явление: рынок труда в стране настолько перегрет, что в августе – октябре рост реальных зарплат в 4 раза опережал общий экономический рост!
Самое поразительное то, что и украинская экономика, несмотря ни на что, демонстрирует устойчивость! Да, полтриллиона западных вливаний за три года (более 300 млрд от США и почти 200 – от стран Евросоюза) – не хухры-мухры, и десятой части этих денег хватило бы, чтобы полностью модернизировать экономику страны в 2014 году. Тем более интересно разобраться, как же Украине удаётся не скатиться в рецессию. «Три года правительство формировало два бюджета, – поясняет киевский экономист Алексей Кущ. – Один – за счёт внутренних налогов, около 40 млрд долларов, и он полностью уходил на оборону. Второй – за счёт внешней помощи и кредитов Запада. Тоже порядка 40 млрд, и он шёл на всё остальное, в том числе и на социальные расходы. Из этих условных двух бюджетов большая часть расходов стимулирует нашу экономику. Но скажем честно, украинская экономика держится на потреблении импорта и внешней помощи. Следовательно, развивается лишь торговля и сектор услуг (был 64%, стал 74), а также сырьевой сегмент (был 8%, стал 14). Промышленность – в стагнации. Для воюющей страны это аномальная модель».
Эксперт поясняет: пока всё идёт как идёт и Запад вливает достаточно денег, экономика может устоять. Рухнет она тогда, когда денежный поток извне иссякнет. Кущ прогнозирует, что в экономике новой Украины доля промышленного производства составит не более 5%, сырьевого экспорта – порядка 20%, а остальные 75% придутся на сферу услуг. И это, конечно, будет уже не прежняя, постсоветская, Украина. Что-то вроде Кубы времён диктатора Батисты. Дойдёт до того, что трудовые мигранты с Украины будут конкурировать за рабочие места в России с киргизами и таджиками. И это тоже промежуточный итог СВО, о котором нельзя не упомянуть. По сути-то, Украина уже побеждена. Истощена СВО – так будет даже точнее.
Когда советское – не самое лучшее
Стоит отметить и то, как спецоперация повлияла на российское общество. На Западе ожидали взрыва народного недовольства – а теперь удивляются, как сплотились элиты и общество. Для Советского Союза – полноценной сверхдержавы! – один только ввод ограниченного военного контингента в Афганистан стал фатальным решением. Это была даже не СВО – совершенно несопоставимый масштаб и совершенно иная вовлечённость. Но 15 тыс. похоронок решили исход дела – современники «афганскую авантюру» прокляли. Пока нет официальной статистики, сколько российских солдат на самом деле погибли в СВО, есть только предположительные данные из разных источников, которым можно доверять, а можно и не доверять. Но при этом совершенно отсутствует характерный «афганский надлом», ощущавшийся даже в начале 80-х, не говоря уже о конце десятилетия. Можно предположить, что всё дело в более грамотном, более основательном подходе военного и политического руководства страны. От мобилизации решено было отказаться. Призывников также не стали задействовать массово, ограничились контрактниками и добровольцами. Кому-то такой подход мнится циничным, но за три года он полностью себя оправдал. Риск оплачен, а семьи погибших не чувствуют себя использованными и обманутыми, как советские граждане. Наоборот, государство максимально берёт на себя заботу о них – не трубя об «интернациональном долге» или «почётной обязанности». Тем, кто застал тот «Афган», есть с чем сравнивать. И сравнения определённо не в пользу советского опыта. Советское – далеко не всегда значит лучшее.
Перейдём, однако, от туманных измышлений к более ощутимым итогам спецоперации. Три года «бесплодного топтания в посадках» – пропагандистская химера. А вот реальность: Россия приросла четырьмя новыми регионами. Не случись СВО, как знать, долго ли, коротко ли продлилась бы история независимости ДНР с ЛНР. Опыт «непризнанных» до сих пор Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья о чём-то подсказывает, не так ли? А опыт Нагорного Карабаха так и вовсе. Считаем: Донецкая и Луганская области Украины – 6 млн жителей, Херсонская и Запорожская – ещё 2,5 миллиона. Неплохо так приросла Россия новыми гражданами – не говоря уже о территории. Вот и Азовское море теперь внутренний водоём. Напомнить, какие баталии за квоты на вылов ежегодно устраивались с украинскими чиновниками, имевшими отношение к рыболовецкому промыслу? Крым больше не изолированная территория, соединённая с материком одним мостом. Сухопутный маршрут на полуостров проложен и освоен. Да, разрушенную инфраструктуру (не в ходе СВО разрушенную, а за три десятилетия украинского хозяйствования) ещё придётся восстанавливать, так зато своё же теперь! Своё немыто, да бело, как учит народная мудрость. Просто отмечу вскользь полезные ископаемые Донбасса, черешневые сады Запорожья и арбузные бахчи Таврии, целебные детские курорты северного Причерноморья и уникальный заповедный рай Аскании-Новы. Всё ещё недоумеваете на тему «а что нам дала эта спецоперация»? А что, перечисленного маловато будет? В общем-то, даже если предположить, что спецоперация закончится завтра, её итоги вполне убедительны. Разве нет?
Кстати
Есть догадка, что окончание СВО может в значительной мере сместить фокус общественного внимания россиян, а к чему это может привести, эксперты пока только гадают. Совсем недавно в Нижнем Новгороде, в Государственном лингвистическом университете, провели исследования и опубликовали монографию с приметным названием «Проблема доверия молодёжи к общественным и государственным институтам в контексте обеспечения национальной безопасности в условиях проведения специальной военной операции». Для исследования выбрали среднестатистический «глубинный регион» – Мордовию. И выяснилось, что даже сегодня явление СВО – далеко не главное в жизни россиян, особенно молодёжи (за перипетиями спецоперации следят 36% опрошенных). Но вот если спецоперация закончится, на поверхность всплывут совершенно иные проблемы, две главные из которых – «финансовые трудности» и «отсутствие собственного жилья». Их указали 51% и 41% респондентов соответственно. Так что, по-видимому, верны предположения, что спецоперация некоторым образом нивелирует общественное внимание к другим насущным проблемам. Примечательно, что исследование выявило значительное доверие к правительству (63%), президенту (67%) и армии (70%!). При этом у силовых органов, судов и местных властей рейтинг доверия – на уровне 60%.
Павел Пряников, публицист
– К трёхлетию СВО было много интеллигентской рефлексии. А если не рефлексировать, а смотреть на объективные, просчитываемые показатели, то главный итог – устойчивость российской экономики. Все её участники – от правительства и крупных компаний до малого бизнеса, «самозанятых» и наёмных работников – оказались самой эффективной частью нашей системы. Весь наш гражданский сектор. Иногда с ужасом думаю, что стало бы со страной, если бы в экономику залезли руководить фельдфебели или пропагандисты. Но в какой-то момент это поняли и администраторы государственной системы управления – судя по тому, что почти прекратились разговоры о мобилизационной системе на предприятиях, госплане, золотом рубле, карточках и талонах на потребительские товары.
0
25.00
