ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Апрель 15, 2020

Денег не будет

Одна из проблем экстренных мероприятий заключается в том, что подлинный масштаб «просадки» из-за «коронакризиса» (так уже называют экономический кризис вследствие пандемии) будет понятен позднее. Пока же правительствам и экспертам приходится оперировать предварительными данными и теоретическими моделями. Как отметил в интервью «Профилю» преподаватель РАНХиГС, советник гендиректора «Открытие Брокер» Сергей Хестанов, минимальный срок для накопления статистики по основным секторам экономики, безработице, потребительскому рынку и т. д. – это месяц с начала острой фазы кризиса (читай: с обвала нефтяных цен и курса рубля), а в идеале – три. До того как статистика накопится, значимых денег никто выделять не станет.

В России все так и происходит. Президент Владимир Путин в своем обращении от 8 апреля анонсировал набор новых антикризисных мер, а перед этим стало известно о целом антикризисном пакете, подготовленном нашим кабинетом министров. Ключевой интригой было, станут ли власти выделять средства на поддержку бизнеса, предприятий и рядовых граждан, как это делают во многих странах.

В новом президентском послании говорилось лишь о финансовой помощи отдельным категориям граждан – врачам, борющимся с коронавирусом, семьям с детьми до трех лет, безработным. Предпринимателям пообещал только расширение налоговых отсрочек (подробнее см. «Что обещал президент»). Плюс правительству и ЦБ поручено в течение пяти дней подготовить пакет дополнительных мер по поддержке бизнеса, прежде всего предприятий, которые сохраняют занятость. Что касается правительственного пакета, то, по информации, имеющейся на время подготовки материала, средства на выплату зарплат, покрытие убытков, понесенных из-за карантинных мер и падения спроса, и на восстановление бизнеса российские предприниматели могут увидеть не ранее конца мая. Вместо этого возможны «точечные меры» вроде докапитализации Фонда развития промышленности (ФРП). Даже на освобождение от основных налогов и от долгов по ним до означенного срока, видимо, лучше не рассчитывать.

«Логика чиновников проста и понятна, – объясняет ситуацию Сергей Хестанов. – Чиновник прежде всего беспокоится о том, чтобы обосновать свое решение. Чтобы, когда его спросят: а почему? на основании чего? – он мог бодро показать статистику и сказать: вот так и так. Все.».

Ранее власти уже анонсировали комплекс мер, которые условно можно назвать первым антикризисным пакетом: снижение страховых взносов для малого и среднего бизнеса с 30% до 15%, отсрочка по налогам (за исключением НДС) и кредитам на полгода. Госкомпаниям пообещали перенести сроки выплаты дивидендов, а частным фирмам – выдать короткие кредиты для выплаты зарплат. Поддержку получили также пострадавшие от коронавируса авиа- и туристические компании. Из шагов по поддержке населения – повышение максимального пособия по безработице до 12 130 рублей, плюс семьи с детьми до 3 лет, имеющие право на маткапитал, в течение трех месяцев получат выплаты по 5 тыс. рублей.

Пока большая часть наших антикризисных маневров вызывает недоумение, причем как у российских экспертов, так и у зарубежных. «Отсрочки по налогам, по уплате страховых платежей. Что это за отсрочки? – возмущается директор Института стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев. – Откуда у предприятий возьмутся деньги, когда пройдут эти шесть месяцев, они что, работали? Но им придется платить и старые налоги, которые отсрочили, и будущие». Да и что толку с налоговых льгот, если главная проблема – в обвальном падении выручки и прибыли. Это само по себе обнулит многие налоги – если нет прибыли, то от обнуления налога на прибыль ни жарко, ни холодно. То есть мера абстрактно вроде бы и полезная, но по факту не влекущая никаких последствий.

Как отметил эксперт Bloomberg Economics Скотт Джонсон, пока «с финансово-бюджетной точки зрения» Россия предпринимает меньше усилий, чем большинство других стран, для того чтобы смягчить ущерб от карантинных мер и внешних шоков. И расплатой за такую пассивность будет «более глубокая рецессия и более медленное восстановление». Пока, если верить доступным подсчетам западных экономистов, Кремль тратит на поддержку отечественной экономики около 2% ВВП, в то время как на борьбу с последствиями кризиса 2008–2009 годов было израсходовано до 10% ВВП. Правда, тогда мы наблюдали падение с отскоком – мировые цены на нефть резко упали, а потом так же быстро пошли вверх. На сей раз, если верить тем же стресс-сценариям, на подобное рассчитывать не приходится.

Нежелание давать денег бизнесу, финансовой системе наши чиновники объясняют тем, что пока ситуация в российской экономике вполне стабильна. Но такие словесные демарши в итоге оборачиваются против нас самих. Финансовые спекулянты прекрасно знают, как обстоят дела. Поэтому, когда российский функционер говорит, что у нас все «о’кей», это читается, как «денег не дадим, поддержки не будет», а значит, надо выводить капиталы.

Нет оправданий!

В то же время в распоряжении российских властей есть огромный Фонд национального благосостояния (ФНБ) – по данным на середину марта, в нем было свыше 12,2 трлн рублей (порядка $165 млрд), а это 2/3 от расходной части федерального бюджета. Мы столько лет копили на черный день, и вот этот день настал, не пора ли начать тратить кубышку?

Вместо этого чиновники предлагают ввести дополнительные налоги с населения. Речь об озвученном в послании президента Владимира Путина налоге с процентов от банковских вкладов, превышающих 1 млн рублей. Предполагается, что если у россиянина есть один или несколько вкладов, или инвестиции в долговые ценные бумаги на общую сумму от миллиона и выше, то с причитающихся процентов будет взиматься НДФЛ в размере 13%. По предварительным оценкам, эта «антикризисная мера» затронет примерно 1% наших сограждан.

Экономисты видят в данном демарше один вред и никакой пользы. По подсчетам Сергея Хестанова, ожидаемые сборы вряд ли превысят 50 млрд рублей, что в российском масштабе цифра довольно скромная. А вот возможный отток капитала может оказаться приличным. Некоторые СМИ со ссылкой на Ассоциацию российских банков сообщили о том, что сразу после заявления президента о введении налогов был зафиксирован рост заявок на закрытие банковских вкладов.

Другой момент: допустим, правительству не хватает средств ФНБ, и оно срочно ищет еще денег на антикризисные мероприятия. Вводится новый налог… Но ведь поступления от него власти рассчитывают получить только в 2022 году. Это что же? Мы рассчитываем два года провести в карантине и за это время не преодолеть острой фазы кризиса? Тогда, как говорится, туши свет, сливай воду.

Что пообещал президент

— Для всех малых и средних предприятий распространить отсрочку по уплате социальных взносов в страховые фонды на 6 месяцев.

— Задолженность, которая возникнет в результате отсрочки платежей предприятий, должна быть реструктуризирована на срок погашения не менее года.

— Выплаты семьям с детьми от трех до семи лет, анонсированные в послании Федеральному собранию, начнутся в июне, а не в июле. Получить их смогут семьи, в которых родители потеряли работу из-за последствий коронавируса.

— Семьям с детьми, где родители потеряли работу, положены выплаты по 3 тыс. руб. в месяц на каждого несовершеннолетнего ребенка.

— Безработным, обратившимся в центр занятости до 1 мая, положено пособие в размере МРОТ, которое можно оформить дистанционно.

— Каникулы по потребительским и ипотечным кредитам без штрафных санкций для людей, чей доход сократился более чем на 30%.

— Выделены более 10 млрд руб. на дополнительные выплаты врачам и медперсоналу за повышенную нагрузку. На 3 месяца, с апреля, установлена выплата специалистам, борющимся с коронавирусом: врачам – 80 тыс. руб. в месяц, среднему медперсоналу – 50 тыс. руб., младшему – 25 тыс. руб. в месяц. Врачам скорой помощи – доплата 50 тыс. руб. в месяц, фельдшерам, водителям машин – 25 тыс. руб. в месяц.

Ковровое деньгометание

На фоне скудных полумер российских властей антикризисный пакет Вашингтона представляется настоящим ковровым деньгометанием. Очевидно, американские власти рассчитывают залить новый кризис ликвидностью, как это произошло в 2008–2009 годах. Мера неоднозначная, но, во-первых, однажды она сработала, во-вторых, на сей раз средств выделяется значительно больше. Еще в конце марта сенат США согласовал рекордный антикризисный пакет размером $2 трлн для стимулирования экономики и поддержки рядовых американцев. Заявленные цели – поддержать компании и промпроизводство, не допустить всплеска числа безработных и стимулировать потребление, чтобы преодолеть кризис спроса.

Так, физическим лицам с доходом менее $75 тысяч в год будут выплачены пособия размером до $1200, а семьи с детьми получат еще по $500 на каждого ребенка. На помощь безработным Белый дом выделяет $250 млрд, в частности, недельные пособия по безработице обещают увеличить на $600. К слову, на начало апреля число первичных заявок на пособие по безработице всего за неделю выросло примерно на 6,5 млн. «Это говорит об очень сложной ситуации, – прокомментировал происходящее главный аналитик ПСБ Богдан Зварич. – Компаниям в сложившихся условиях приходится сокращать свои расходы, и, к сожалению, один из шагов – это сокращение персонала». Впрочем, чтобы избежать перегрева, а тем паче коллапса на рынке труда, на кредиты малому бизнесу выделяется $350 млрд при условии, что фирмы не будут сокращать своих работников. Еще около $500 млрд отводится на кредиты и помощь компаниям, пострадавшим от пандемии коронавируса. И таких антикризисных пунктов еще довольно много.

Нужно заметить, что нынешний суперпакет станет уже третьим законопроектом США по борьбе с коварным COVID-19. Ранее конгресс одобрил выделение $8,3 млрд на борьбу с эпидемией, в том числе на создание вакцины от коронавируса. Затем законодатели поддержали выделение $100 млрд в помощь американцам, которые были отправлены в вынужденный отпуск в связи с карантином.

Да, часть аналитиков полагает, что щедрость вашингтонских властей прямо или косвенно связана с избирательной кампанией, – напомним, на ноябрь 2020 года назначены выборы президента Соединенных Штатов, и нынешний хозяин Белого дома очень рассчитывает на второй срок. А экономические и социальные неурядицы, пусть даже по вине вируса, могут помешать Дональду Трампу вновь занять президентское кресло.

Но схожие меры, пусть и в меньших масштабах, принимают многие европейские государства и Евросоюз в целом. Вот пара примеров: в третьей декаде марта Совет ЕС согласовал выделение 37 млрд евро для защиты экономик стран-участников от последствий пандемии. Из этой суммы около 8 млрд евро предполагается разделить между компаниями, которые больше других пострадают от карантинных мер. Чуть позже Совет управляющих Европейского Центробанка анонсировал масштабную программу количественного смягчения, в рамках которой ЕЦБ выкупит ценных бумаг на 750 млрд евро.

Правительство Британии обещает предоставить своим компаниям кредитные гарантии на $400 млрд. Мелкая розница, гостиницы и туристические компании на время эпидемии освобождаются от налога на коммерческую деятельность. Общий объем господдержки, выделяемой Германией, может превысить 750 млрд евро. Это помощь крупным предприятиям, субсидии малому бизнесу и т. д. Плюс набор специальных мер вроде запрета для арендодателей расторгать договоры со съемщиками, которые из-за финансовых трудностей не могут вносить арендную плату. И так далее.

Дорогое слово Трампа

В целом направления антикризисной политики понятны: это количественные смягчения, проводимые центробанками для поддержания финансовых систем, и антикризисные пакеты правительств для поддержания реального сектора и населения. Так, ФРС США довольно активно накачивает деньгами американскую банковскую систему, чтобы избежать кризиса недоверия между финансовыми компаниями, поддержать рынок межбанковского кредитования. Ведь если деньги не будут свободно перемещаться внутри банковской системы, то остановится кредитование реального бизнеса, населения, опять-таки просядет потребление, что приведет к схлопыванию экономики в целом. А меры правительства – это уже непосредственная поддержка производства, потребления, стабильности на рынке труда.

Как отметил в одном из своих интервью президент ИМЭМО РАН Александр Дынкин, антикризисная политика США косвенно поддерживает и российскую экономику. Если Америка не уйдет в глубокую рецессию, то постепенно восстанавливающийся Китай получит рынки сбыта, а если начнется рост в КНР, то повысятся спрос и цена на углеводороды. И мы сможем рассчитывать, что баррель восстановится до $35.

Еще де-факто роль антикризисной меры сыграли словесные интервенции Дональда Трампа. Без шуток. В начале апреля американский президент анонсировал окончание нефтяной войны между Россией и Саудовской Аравией. Вернее, он заявил о возможном новом соглашении в рамках ОПЕК+ по снижению добычи нефти на 10–15 млн баррелей в сутки. Этого оказалось достаточно, чтобы баррель Brent подорожал с $25 до $35! И никакие последовавшие опровержения не смогли повлиять на настроение нефтетрейдеров. На момент подготовки материала за одну бочку нефтяной смеси марки Brent давали около $34.

Ранее Трамп сбил накал боевых действий в нефтяной войне между Москвой и Эр-Риядом. Он позвонил наследному принцу Саудовской Аравии Мохаммеду бин Салману и сказал, что не стоит опускать цену до «некомфортного уровня», дабы не навредить американским сланцевым компаниям. Чем не поддержка?

Так долго готовились…

К кризису можно и нужно адаптироваться, но, как заметил главный редактор Banki.ru Владислав Коваленко, самые эффективные меры – это те, что предпринимались с упреждением. А мы в последние годы только и делали, что готовились к кризису: накоплен огромный ФНБ; Центробанк еще в 2019-м начал бороться с ростом закредитованности населения; война санкций научила нас жить в изоляции и снизила зависимость российской экономики от внешней конъюнктуры. Еще нечаянная радость: государству не удалось наладить эффективный механизм кредитования малого и среднего бизнеса со стороны банков. В «мирное» время это тормозило развитие предпринимательства и экономики в целом, зато сейчас закредитованность этой категории экономических субъектов оказалась на безопасно низком уровне.

Впрочем, по каждому из перечисленных пунктов есть контрдовод. Большой ФНБ позволит государству выполнять бюджетные обязательства, но нефтяные доходы влияют на экономику не только через наполнение казны. Доходы нефтяных компаний перераспределяются по другим экономическим субъектам через закупку оборудования, услуг, зарплаты сотрудникам и т.д. Лишенные сверхдоходов нефтяники начнут резать и расходы, что ударит по цепочкам контрагентов.

Даже импортозамещение и экономическая независимость – это палка о двух концах. Ведь, когда мировая экономика начнет восстанавливаться (а в Китае индекс деловой активности уже начал расти), это в меньшей степени поможет нашему восстановлению.