В октябре, седьмого числа, у меня день рождения. Каждый год в этот день люди со всей России шлют свои поздравления, консервы, рукоделия. Лидеры государств направляют правительственные телеграммы. Космонавты посылают пиу-пиу из космоса. Правда, не мне, а Владимиру Владимировичу Путину – в Кремль.
Но еще сложнее подчиненным. В этот день начальник подобен божеству, а подчиненные – богословам. Богословие их катафатическое – оно описывает бога через то, что ему свойственно.
Итак, начинается рассуждение, кто такой наш начальник. Это мужчина. Как его имя? Назовем его Владимир Владимирович. Никаких намеков, просто для удобства.
Каков же он? Абсолютно прекрасен. В первые минуты осмысления начальник выглядит цельным куском мрамора. Он и красив, и умен. Но все-таки он скорее красив или умен? Так как начальник – мужик, то он скорее умен, чем красив. И если подчеркивать, то его ум, а не красоту.
Чем умен начальник? Всем умен. Может быть, он играет на клавесине? Нет, не играет. А может быть, на укулеле? На укулеле играет сын начальника, который хипстер и слушает Sigur Rós. Так давайте подарим ему укулеле! Но это плохая идея... Мы сами намекаем, что подарки передаривают. А сын за отца не получает.
Так что же дарить начальнику? Сложный вопрос. Жаль, что нельзя, как в детстве, вбежать в комнату и протянуть мятую открытку с каракулями. И при этом ты самый лучший карапузик.
Карапузики выросли, и подарки тоже. Начинается битва идей.
Одна часть коллектива утверждает, что начальник здоровый мужчина, не чуждый зову плоти. Поэтому лучший подарок – шашлычница. Она будет стоять на даче, а дача – венец всей жизни начальника как человека. Он будет сидеть в гамаке, смотреть на шашлычницу и поднимающийся от нее ароматный дымок. Весь мир представится ему простым и ясным, как шашлычная палка. Шкварчит мясо, золотится лучок... М-м-м...
Так утверждают одни. Другие говорят, что в этом нет индивидуальности. Это как дарить, простите, туалетную бумагу. Да, все ею пользуются, но какой же это подарок! Еще давайте дезодорант вручим.
Хорошо, если вы такие умные, то что же дарить? «Историю государства Российского» Николая Михайловича Карамзина. Что-что? То, что слышали. В роскошном переплете, обтянутую тканью «Империал», высококачественным материалом с элегантной тонкой фактурой. М-м-м!.. Это как румяный шашлычок и золотой лучок, только книжка. Но на кой черт она ему нужна? А вот на такой черт, что Владимир Владимирович любит историю и любит Россию. В этой книге две его любви соединяются.
Однажды, когда за столом зашел разговор о Санкт-Петербурге, начальник проявил широкую образованность. Он вспомнил все имена этого города, с большим уважением отзывался о мостах и каналах, а также набережных. Поэтому книжка Карамзина подчеркнет, что перед нами – интеллектуал, а не обжора.
Может, конечно, и подчеркнет, только Владимир Владимирович так и не распаковал электронную книгу, подаренную ему год назад. Правда? Но это потому, что она электронная, а не настоящая. Настоящая книга громоздкая и тяжелая – занимает место и собирает пыль. А шашлычница? Он отвезет ее на дачу – там куча места. Ну вот и книгу туда отвезет.
Шашлычница. Карамзин. Шашлычница! Карамзин! Мясо! История! Лучок! Россия!
Так и спорят два эти голоса. Но есть и третий голос. Он говорит, что, когда не знаешь, что дарить, дари айфон. Идея с айфоном нравится сторонникам шашлычницы, но их смущает, что он маленький. Как-то неудобно дарить такой прыщик на день рождения. На фоне величественной шашлычницы айфон теряется, как слезы во время дождя. Сторонники Карамзина тоже не против айфона. Но есть сомнение: у начальника уже есть пятый эс. Дарить ему шестой? Едва подаришь, как выйдет седьмой. И вот именинник снова лох. А с пятым он гик. И еще айфон – это скорее подарок для старшеклассницы, чем для пузатого мужика.
Макбук? Ну, макбук – это для пацанов, чтобы не на семейном компе порнуху смотреть.
Моноблок? Это уже ближе к истине. Он размером с шашлычницу, он интеллектуальный, как Карамзин. Но он дорогой, сволочь. Все-таки у начальника не юбилей, а простой день рождения. Все мы, конечно, любим Владимира Владимировича, но, но, но... Кризис.
Поэтому снова мангал бьется с «Историей государства Российского». И битва эта заканчивается ничем: каждый дарит свой подарок.
Вот этот день наступил. Разверзся. Владимир Владимирович приходит в белой рубашке и красном галстуке. В переговорной комнате одноразовой скатертью накрыт стол. Здесь собрались все отделы: бухгалтерия, логистика, технический департамент, пресс-служба. Все в дурацких колпаках. Когда начальник входит, одни начинают кричать «многая лета», другие «хэппи бёздей ту ю». Владимир Владимирович говорит «о-хо-хо!» и срывает волну аплодисментов.
Все дарители на низком старте. Карамзинисты боятся, что их обскачут мускулистые ребята с мангалом. Поэтому они первыми встают и говорят: «Дорогой Владимир Владимирович... Столько-то лет назад вы приняли свое первое мудрое решение – родиться. Конечно, вы приняли его не для себя, а для нас. Вы, как Будда, могли не рождаться вовсе, но родились, чтобы руководить нами и наставлять нас. На таких бодхисаттвах, как вы, держится Россия. Вот, кстати, и она».
Дарится книжка.
«Это еще не все... – встают мужики с шашлычным ящиком. – Владимир Владимирыч, это, ну, мы так не умеем красиво описывать, но знаем, что, это, дача у вас. Там газон, верно? А газон как бы для чего? А?.. Для шашлыка. А шашлык как бы куда? А вот сюда».
Дарится мангал.
«Ну спасибо, ой, спасибо. Ах, книжка! Ой, мангал! Ну и ну!»
Начальник держит подарки в руках, нуинукает и охохокает. Перед тем как сесть за стол, подарки ставят в угол. Дары кладут один на другой, и обнаруживается, что «История государства Российского» идеально совпадает с размерами ящика мангала. Входит в него тютелька в тютельку. Будто издатель приготовил ее для растопки. Дарители мангала торжествуют: ирония судьбы на их стороне. Дарители Карамзина поджали губы: рукописи не горят.
Но что же сам Владимир Владимирович? После праздника он смотрит на все, что ему надарили, вспоминает, что наговорили, как нахваливали. Он сидит один после бала, вдвоем с тишиной. В ней он слышит, как идет время, приближая очередной его день рождения.
День, когда он вновь посмотрит в глаза своему совершенству.
Выдержит ли?
0
