Численность этого отряда не разглашается — государственная тайна, деятельность тоже особо не афишируется.
Все «бойцы» находятся на балансе Федеральной службы охраны, а это структура закрытая. Но наш корреспондент смог приподнять завесу тайны над самым необычным подразделением, круглосуточно охраняющим московский Кремль от воздушных атак.
А началось всё с ворон. Причём давно: ещё со времён Ивана Грозного Боровицкий холм, на котором стоит Московский Кремль, был излюбленным местом их ночёвки.
Если верить летописям и воспоминаниям современников, серые вороны слетались сюда чуть ли не со всей Первопрестольной. И вот результат: то Опричнина, то Смутное время... Пётр I, как известно, перенёс столицу, а вороны остались в Кремле. После переезда советского правительства из Петрограда они снова взялись за своё чёрное, вернее, серое дело. Латышские стрелки из охраны пытались отогнать их ружейным огнём, но это сильно нервировало предсовнаркома Ленина. В 1960-х гг. из отдельного Кремлёвского полка выделялся наряд солдат, который получил название «галкогоны». Бойцы поднимались под крыши 1-го и 14-го корпусов, выгоняли ворон с чердаков, закрывали окна и щели, но вороны всякий раз находили дорогу назад.
Чем только не пугали ворон с тех пор, например «репеллентными сигналами». Специальная машина объезжала территорию Кремля и через динамики издавала сигналы, которые распугивали ворон. Но эту хитрость вороны быстро раскусили и реагировать на неё перестали. Методом проб и ошибок вычислили: лучший способ борьбы с птицами — другие птицы.
Птицы при погонах
Орнитологическая служба появилась в Кремле в 1983 г. Тогда в штат были приняты два сокола-балобана. Однако сокол — птица редкая, занесённая в Красную книгу. Вскоре их заменили на более неприхотливых ястребов-тетеревятников. Вот они плюс один филин сейчас и охраняют Кремль с воздуха.
Основная задача службы — обеспечение биологической защиты территории Московского Кремля. Основной враг — серая ворона — птица умная, по уровню интеллекта она даже может превосходить хищников. Вороны запоминают человеческие лица и умеют считать до 5. Они могут отличить, что в руках у человека — ружьё или безобидная палка. Собравшись вместе, вороны способны отбить своего сородича у не очень крупного хищника. Хищнику при этом могут здорово намять бока, точнее, хвост и крылья.
Самое неприятное качество ворон — это их стайный образ жизни. Одна-две залётные особи погоды не делают, но, когда птиц становится много, они начинают наглеть. Гадят на древние соборы, катаются с их куполов и когтями сдирают сусальное золото, выдёргивают из клумб цветы и зелень, уничтожают певчих птиц, которые тоже живут на территории Кремля. Кроме того, вороны могут являться переносчиками птичьего гриппа. Вообще серая ворона, как завзятый рэкетир, отжимает территорию у других видов птиц. А на территории Кремля живут соловьи, зарянки, скворцы, дрозды-рябинники. Во время миграции встречаются вальдшнепы, ушастые совы, один раз залетела даже полярная сова вроде Букли из «Гарри Поттера».
Ястреб Альфа, филин Филя
Ястреб-тетеревятник — естественный враг ворон в природе. Где водится ястреб, там ворона появляться опасается и уж точно не вьёт гнёзда и не выводит птенцов.
Самке ястреба-тетеревятника Альфе 20 лет. Если учесть, что в неволе ястребы живут лет до 30, то Альфа в самом расцвете сил. Орнитологи смеются: «Она — почетный сотрудник ФСО, большую часть жиизни — на боевом посту». Ястреб — не собака и не кошка. Даже если он знает сокольника (эта профессия имеет такое название независимо от того, с каким видом птиц орнитолог имеет дело) 5 или 10 лет, из одного уважения к человеку работать не будет. Только за еду и только если голоден. В Кремле служат и самцы, и самки ястребов. Самцы обычно весят 700-800 г, самки вдвое тяжелее. Если она бьёт ворону, то наверняка. Зато самец превосходит самку по манёвренности. А вместе они практически не оставляют воронам никаких шансов. Но это днём. А ночью хозяин кремлёвского неба филин Филя. Филин летает совершенно бесшумно и хватает спящих ворон, где бы они ни ночевали — на ветке, в гнезде, под крышей дома, в полной темноте. Кстати, вопреки распространённому мнению он прекрасно видит и днём.
После того как филин напал на ворону, остальные, напуганные её предсмертными криками, не разлетаются в панике, а организованно отступают, как подобает хорошей армии. Они собираются в стаю, карканьем предупреждают товарок: «Внимание, в небе работает филин!» Только после этого, покружив в небе, стая покидает территорию на время или насовсем. Впрочем, вороньих стай в городе столько, что их бесконечная миграция не оставит хищников без работы.
Весна близко!
Обычно пернатых защитников привозят в Кремль из питомника. Филя, которому 12 апреля должно стукнуть 7 лет, на службу попал в возрасте 2 недель. Сперва он был похож на персидского котёнка — такой же пушистый серый комочек. Людей он воспринимал как своих родителей. Таких птиц, рассказывают кремлёвские орнитологи, надо обучать азам охотничьего мастерства, для этого есть специальные методики. Но некоторые попадают в Кремль уже в сознательном возрасте и охотиться умеют. Таких надо обучать другому — сотрудничеству с человеком.
Птица, естественно, может «выбрать свободу» — на то ей и крылья даны. Хищные птицы в отличие от домашних животных к человеку насовсем не привязываются. Сокольник для ястреба или филина скорее партнёр, чем хозяин.
В чём ещё трудность работы с хищниками? Хорошо накормленная и отяжелевшая птица охотиться не будет, у неё всё и так в шоколаде. Но и голодная тоже за воронами не полетит — у неё просто не хватит на это сил. Главное в работе сокольника — поймать «правильный» вес птицы, когда и силы есть, и чувство голода гонит на охоту. Для этого пернатых в Кремле каждый день взвешивают. Филя, например, с утра весил 2,9 кг. Вот он, красавец, сидит на правой руке своего командира, вцепившись мощными когтями (основное оружие филина) в толстенную кожаную перчатку. Издаёт при этом самые разнообразные звуки — то ухает, то клекочет, то натурально мяукает.
— Это он токовать начал, — с пониманием глядя на своего питомца, объясняет сокольник. — Весна близко!