В Китае уже выросло и повзрослело первое поколение, чье детство прошло в достатке. Двадцати- и тридцатилетние дети экономического чуда предпочитают общество себе подобных, наслаждаются собственным благополучием и ищут смысл жизни.
Башня Бай-Шен — темно-синий небоскреб на окраине Ханчжоу. Ко входу подъезжают один за другим Porsche, Jaguar, белый Maserati, темные лимузины Audi. Девушка в норковой шубке встречает гостей в вестибюле и проводит к лифту. Погода холодная, ветреная, по пути наверх приглашенные стучат зубами от холода и молчат.
На 11-м этаже двери лифта открываются: здесь тепло, гости теряются в скупо меблированном лофте. С потолков свисают окрашенные в белый цвет ветки, на каждой по четыре-пять костюмов, шуб и других предметов гардероба. На небольших ярлыках от руки написаны названия китайских и иностранных модных брендов: Hermès, LIL Paris, Hobbs. Цены — от 100 до 10 000 евро.
Между нарядами собрались молодые и красивые — мужчины в костюмах, женщины в вечерних платьях, некоторые с прическами как из 20-х годов. Те, кто не участвует в беседах, расположились в шезлонгах и что-то пишут на своих новеньких смартфонах iPhone.
27-летняя Чжоу Юйфеи в этот вечер собрала их по случаю презентации своего нового модного бренда и открытия интернет-магазина. Она три года училась в Лондоне и теперь представляется Софи: туфли на шпильках, черное платье с разрезом сбоку и колье из собственной коллекции.
«Я рада, что вы все пришли, — говорит она. — Надеюсь, вы найдете что-то, что вам понравится. Давайте сыграем в игру: у входа мы сфотографировали всех девушек. Пусть молодые люди возьмут наугад снимок Polaroid из стопки, попробуют отыскать соответствующую девушку и завести с ней разговор. Успехов!»
Софи всего пару месяцев назад вернулась из Англии. Это ее первая большая миссия в «Клубе молодых и красивых» («Шао-Шуай-Хой»), объединяющем золотую молодежь Ханчжоу. Членам клуба по 20–30 лет, они появились на свет в богатых семьях или сами разбогатели благодаря стремительному экономическому подъему страны. Название допускает игру слов: его можно было перевести и как «Клуб молодых командиров».
«Командиры» ездят на дорогих машинах, носят дорогую одежду и не жалеют денег на путешествия. В китайском языке уже появилось слово для этой социальной прослойки: «тухао» — молодые парвеню, выставляющие свое богатство напоказ и все теснее плетущие сеть своих связей, благодаря которым водоворот китайского экономического чуда позволил им подняться. «Тухао» — «грубая роскошь».
Тем, кому сегодня по 20–30 лет, — это первое поколение современного Китая, выросшее в определенном достатке или даже в богатстве. Их родители обеспечили такой достаток, как правило, ценой многотрудной, нередко короткой жизни. Груз ожиданий, возлагаемых на детей, оказывается нелегким.
Как живут «командиры» нового Китая? Что их интересует? Как они распорядятся верой в себя, привитой родителями? Образованием, оплаченным родителями? Состоянием, которое достанется им в наследство?
Их жизнь полна тягот, говорят они, быть тухао непросто. Тухао должен всегда быть одет по последней моде, ездить на последней модели автомобиля, иметь офис в последнем построенном небоскребе. Модельер Софи живет «на два дома» — у нее есть гостиничные апартаменты в Ханчжоу и квартира рядом с родителями, отцу Софи принадлежит химзавод. «Сейчас я как раз обставляю квартиру. Вам стоит ее посмотреть».
33-летний Фен Вэей, сидящий рядом с ней, — владелец белого Maserati, припаркованного у входа. Свой первый миллион он заработал десять лет назад на торговле недвижимостью. Но это в прошлом, говорит он. Теперь он партнер в инвестиционной компании, финансирующей телешоу. «Вы знакомы с немецкими телепродюсерами?»
Фен одет в пошитый на заказ костюм. На ремне у него, как и у многих других мужчин на вечеринке Софи, красуется большая золотая пряжка в форме литеры H — Hermès. «Когда я стал носить дорогие костюмы? Как только у меня появились для этого деньги! Если вы хотите побольше узнать о членах нашего клуба, поговорите с моим другом Энди, — говорит он. — Энди только что мне звонил: завтра клуб вылетает в Японию».
Поездка в Токио
Чтобы долететь из Ханчжоу в Токио, Амстердам или Доху, уже давно не нужно совершать пересадки в Пекине или Гонконге. Для этого восьмимиллионный город к юго-западу от Шанхая сегодня слишком богат. ВВП Ханчжоу и уровень дохода на душу населения превосходят показатели Венгрии.
В городе расположены штаб-квартира автоконцерна Geely (в 2010 году купившего Volvo), компания — производитель безалкогольных напитков Wahaha, глава которой еще недавно считался самым богатым человеком в Китае, а также интернет-магазин Alibaba, IPO которого состоялось летом прошлого года на Нью-Йоркской бирже. Директор Alibaba «потеснил» на троне короля безалкогольных напитков и стал самым богатым китайцем. Когда несколько месяцев назад американский сервис такси Uber пришел в Китай, в Ханчжоу компания ввела в эксплуатацию пять спортивных автомобилей престижной марки Tesla. В Пекине такого нет.
Японское турне «Клуба молодых и красивых» организовано как государственный визит. В понедельник — Токио, встреча с одним бизнесменом из сферы IT и с другим, занимающимся переработкой вторсырья. Во вторник — посещение заводов Yamaha и вулкана Фудзи, в четверг — Toyota, и так далее. В перерывах — шопинг-молы в районе Гинза.
32-летнему Энди непременно нужны новые рубашки поло от Comme des Garçons — японский бренд Рея Кавакубо у богатых китайцев в большом почете. Энди (китайское имя Ин Рен Ван) прилетел из Лас-Вегаса, чтобы присоединиться к товарищам. В США он искал покупателей для продукции своей компании в Ганчжоу — детали из углеволокна для гоночных автомобилей. Он не жалеет времени, заходит в два магазина одежды в Гинзе, но не находит там нужных рубашек. Тогда он отправляется в Мицукоси — старейшую японскую сеть универмагов, но и там ему никто не может помочь. Возможно, дело в том, что Энди знает только «сценическое имя» бренда в Китае: CDG. Наконец, он находит нужный бутик на четвертом этаже, покупает три поло и может расслабиться. Развлечение заняло полтора часа. «Ничего страшного», — говорит Энди, обмениваясь шуточками с продавцом-японцем на кассе.
Несколько месяцев назад живущий в Гонконге банковский аналитик Эрван Рамбург опубликовал книгу о страсти китайцев к шопингу The Bling Dynasty, «Династия блеска». Что заставляет молодых китайцев покупать определенные бренды — откуда такая одержимость? «Я не могу вам этого объяснить, — говорит Энди. — Вероятно, дело в том, что нам слишком долго пришлось ждать этих вещей. В США за три недели я купил себе пять костюмов».
Дедушка Энди был крестьянином в колхозе, отец Энди, военный, после открытия экономики Китая вместе с коллегами выкупил государственную фабрику по производству подошв для обуви. В начале 90-х годов он зарегистрировал патент на стальное армирование резиновых труб — и через пять лет разбогател.
«Мой отец никогда меня ни за что не хвалил, — говорит Энди. — Он всегда говорит только: давай-давай, не останавливайся». В 2005 году Энди открыл собственное дело. Его первым автомобилем был подержанный Volkswagen Passat, вторым — Tiguan, теперь он ездит на BMW X5 — всегда последней модели.
Больше ста человек персонала, полэтажа в одной из самых дорогих офисных высоток Ханчжоу, завод в провинции. Бизнес идет очень хорошо. «Tesla и BMW приступают к серийному выпуску электромобилей, — говорит Энди. — Так что углеволокно ждет бум». Ведь электромобили должны быть легкими. Через пять лет у него дела будут идти еще лучше? И жизнь его детей будет легче? Энди непонимающе смотрит и отвечает на эти вопросы так же, как большинство китайцев: «Да. Да».
Энди — человек семейный. Когда позднее его друг Фен предлагает встретиться в воскресенье, он извиняется: воскресенье принадлежит детям. Если он и готов пожертвовать выходными, то только для благотворительных проектов «Клуба молодых и красивых». Ведь даже богатые китайские семьи от опыта бедности отделяет всего одно поколение.
Энди показывает на экране мобильника добрые дела «Клуба» прошлой весной: целый грузовик с одеялами, шапками, учебниками и баскетбольными мячами был отправлен в бедную провинцию Гуйчжоу. Дети там явно были рады возможности соприкоснуться с богатыми незнакомцами из Ханчжоу в дорогих куртках с капюшонами.
Но Энди не состоит в партии, политика его не интересует, как и большинство остальных членов клуба. Как распоряжаться своими деньгами, это его личное дело, считает он.
В 2000 году от рака печени умерла мать Энди. Эта потеря до сих пор причиняет ему боль. Будь больницы в стране получше, врачи могли бы ее спасти, убежден он: «Возможно, однажды я достаточно разбогатею, чтобы построить больницу для пациентов с заболеваниями печени».
Модельер Софи
Софи прислала эсэмэску: «Только не раньше полудня, я долго сплю». Она кажется бледной и невыспавшейся, когда, припарковав свой Porsche, поднимается из подземного гаража. На ней темно-коричневая кожаная куртка, розовый пуловер и розовые же мокасины. Девушка открывает дверь своих апартаментов, двое рабочих уже ждут, пока она их запустит в квартиру.
Жилой комплекс International Monarch Garden в ее родном городе Юйяо окружен высотным «кольцом» в стиле неоклассицизма; чтобы попасть внутрь, нужно пройти через величественный портал. Там стоят 20 вилл в стиле парижских городских дворцов, отделенные друг от друга фонтанами и пальмами. Апартаменты Софи занимают два этажа, ее отец заплатил за них почти миллион долларов. Полы первого этажа выложены мрамором, в будуаре и спальне на втором этаже — искусно рифленым паркетом. Площадь квартиры — около 350 метров, точно Софи не знает. На вопрос, станет ли она когда-нибудь жить здесь, пожимает плечами: «Мой отец хочет, чтобы я вышла замуж. Китайские родители очень странные: в школе не смей даже смотреть на мальчиков. А как только получила диплом, не могут дождаться свадьбы. Но я еще не готова, я чувствую себя слишком молодой».
Ее сестре 32 года; она уже создала семью и возглавит фирму отца. Софи окончила государственную школу в Юйяо, выдержала тяжелый вступительный экзамен в вуз и изучала экономику производства в Пекине, а позднее и в Лондоне. Летом прошлого года летала в Беркли, чтобы прослушать там курс по философии.
Незадолго до возвращения она призналась отцу, что не хочет работать в его химическом бизнесе и хочет заняться модой. «Юйяо славится своей меховой промышленностью, и он купил для меня фабрику мехов. Несколько месяцев я пыталась что-то придумать, но не смогла найти там ничего своего, ничего нового».
Отец оплачивает для нее два автомобиля и гостиничные апартаменты в Ханчжоу, но, как она говорит, не верит в ее успех. «У него уже давно есть конкретный план: мой модный бренд потерпит фиаско, я вернусь в Юйяо, выйду замуж и в конце концов все-таки приду к нему на фирму. Так он себе это представляет. Но я еще докажу, что он не прав».
Неправда, что мода в Китае не имеет будущего: «Проблема в том, что мы до сих пор все производим только по заказу для западных брендов». Пен Лиюань, жена президента Си Цзиньпина, носит одежду только китайских модельеров — простые, но очень стоящие вещи. В этом и состоит будущее индустрии, убеждена Софи. «Нам нужен китайский Gucci, китайская Chanel, и я верю, что смогу их создать».
Она уже добилась первых успехов: в самом популярном телешоу свиданий на китайском телевидении — «Фей Чен Ву Рао» — одна из кандидаток была в ее платье, а на другой было ожерелье из ее коллекции. «Так я и собираюсь продолжать: организовывать небольшие вечеринки, приглашать политиков, чиновников, банковских менеджеров — налаживать связи».
Кузнецы своего счастья
Воскресное утро. Друг Энди Фен Вей едет в своем белом Maserati по улице Биньцзян в Ханчжоу. Вчера он был на мероприятии «Клуба молодых и красивых». К ним присоединились два успешных китайских интернет-предпринимателя, бывший министр экономики Израиля, профессор из Гарвардской школы бизнеса — люди, перед которыми Фен Вей преклоняется. Он раздал все визитки, которые принес с собой, и до отказа набил карман пиджака новыми. День прошел не зря.
А сегодня утром он подписал договор на 25 млн евро — компания из Пекина инвестирует в бизнес по производству телевизоров, финансирование которого он взялся обеспечить. Фен до сих пор разгорячен.
Несмотря на выходные, на работу вышли все сотрудники Angel Capital — инвестиционной компании, которой он управляет вместе со своим партнером Сюй Цзюном. Они с восхищением смотрят на Фена, Сюй при встрече хлопает его по плечу.
В общем кабинете Сюя и Фена светится гигантский голубой аквариум, в котором плавают три бамбуковые акулы. У входа стоит скульптура упитанной лягушки с золотой монетой во рту, на полке за огромным письменным столом — три китайских сборника советов по экономике: «Успех — это не случайность» Ли Дзячэна, «Секрет Уолл-стрит» и «Еврейские премудрости ведения бизнеса», автор неизвестен.
«Так что же, вы знаете какое-то немецкое телешоу, которое можно было бы импортировать в Китай? — спрашивает он. — Нет, я серьезно. У вас есть форматы, которые здесь могут сработать?»
Фен и Сюй родом с «грубого» юга Ханчжоу, где делаются большие дела. «Конечно, мы хвалимся своими деньгами, — говорит Сюй Цзюн. — Но вот что многие не хотят понимать: ты должен быть тухао, чтобы добиться успеха». Он и Фен заработали за эти годы репутацию, благодаря которой Merchants Bank открыл для них кредитную линию в размере миллиарда юаней — 136 млн евро. Но по бизнесмену должно быть видно, что у тебя есть эти деньги, если хочешь, чтобы тебе доверяли, считает Сю.
«Когда я ищу бизнес-партнера, то тщательно взвешиваю, кому можно довериться, — говорит Фен. — Затем я смотрю вот на моего нынешнего партнера, нашего босса Xу Джонга, я вижу его дома, его автомобиль, его костюм, слышу, что другие о нем говорят, и понимаю: да, у него есть связи, которые могут быть полезны и мне».
Тухао, «бенефициары» китайского экономического чуда, нувориши и парвеню, остаются в строю 24 часа в сутки. И даже члены семьи впрягаются в упряжку. «Моя жена работает в детском саду, — говорит партнер Фена Сюй. — Она уже давно могла бы уволиться, но я рад, что она этого не делает. Она ходит на праздники, на благотворительные балы, общается с людьми, с которыми я бы иначе не познакомился». И то, что она ездит на большом «Мерседесе», окупается: «Ее приглашают на все мероприятия, на все дегустации вин, просто на чашечку кофе в узком кругу. Такие контакты бесценны».
Сюй почти не пьет и не курит: «И тем не менее я за год трачу на сигареты около 50 000 юаней — почти 7 000 евро». Они в Китае тоже считаются символом статуса.
Система тухао, говорит Сюй, работает на удивление хорошо: «Иногда я сам поражаюсь тому, что мы за очень короткое время так разбогатели». Его отец — отставной секретарь компартии, «не очень большая птица, чиновник муниципального уровня», но сегодня он ездит на Audi, купленном для него сыном, и живет в вилле, которую тоже построил для него сын.
«Если бы я сегодня обменял все свои деньги на валюту и уехал бы из страны, то, думаю, во многих странах я был бы очень даже состоятельным человеком. Однако в Китае, Ханчжоу, я не чувствуя себя таким уж богатым». Он рассматривает такую возможность — уехать. Многие быстро разбогатевшие китайцы вывели свои деньги из страны, потому что не верят в себя или в свое государство, не могут выносить груза ожиданий, плохого воздуха или отравленных продуктов питания. 80% из них якобы хотят, чтобы их дети учились за рубежом. «Зачем мне уезжать? — спрашивает Сюй Цзюн. — Я верю в свою страну. Но если с нами случится беда, война с Японией или еще что-то в этом роде, я знаю, что сделаю. Я пожертвую деньги на армию».
86.0
44.25
