В апреле в результате острого парламентского кризиса на Украине сменилось правительство. Кабинет одиозного и непопулярного Арсения Яценюка, управлявший страной в течение двух лет после Майдана, ушел в отставку, и кресло премьера занял бывший спикер Верховной рады Владимир Гройсман.
Новому правительству придется выпутываться из крайне тяжелой ситуации, поскольку сразу после свержения президента Виктора Януковича украинскую экономику постиг острейший экономический кризис. Падение ВВП по итогам 2014 г. составило 6,8%, а по итогам прошлого года – 11%. Инфляция в 2014 г. достигла 25%, а в прошлом году ее темпы удвоились. Гривна за это время упала в три раза.
Украина никогда не отличалась высокой инвестиционной привлекательностью или правовой культурой, и в рейтингах коррупции Transparency International всегда стояла ниже России. Однако даже при таких условиях раньше ей удавалось показывать экономический рост, который в последние два года сменился настоящей катастрофой. В апреле 2015 г. британский журнал The Economist отвел Украине первое место в списке самых плохих экономик мира.
Экономические проблемы страны во многом объясняются войной: оборонные расходы достигли шестой части госбюджета и 5% ВВП, тогда как в большинстве стран НАТО они не превышают 3% ВВП. Добавило негатива свертывание экономических отношений с Россией. Как отметил заместитель главного редактора журнала «Металлоснабжение и сбыт» Леонид Хазанов в Донбассе расположены крупные угледобывающие, коксохимические и металлургические предприятия. Из-за боевых действий затруднились доставка железной руды на расположенные в этом регионе сталелитейные заводы и, наоборот, вывоз угля и готовой металлопродукции. В итоге добыча угля на Украине в прошлом году обвалилась почти на 40%, а производство стали и проката снизилось на 16%.
В этих условиях украинским экспертам остается уповать только на внешнюю помощь.
«Думаю, что главные просчеты относятся не к реформам, а к экономической политике, – объясняет член Украинского общества финансовых аналитиков Виталий Шапран. – В 2014 г. правительство неправильно определило вероятный отток капитала и запросило слишком маленький объем помощи у международных доноров. В итоге за два года отток капитала из страны составил примерно $14–15 млрд, это привело к обесценению гривны с 8 грн за $1 до 26 грн за $1. Девальвация запустила в экономике целую цепочку нежелательных процессов: это падение производства и сельского хозяйства, банкротство банков и спад кредитования экономики. Дополнительные $8–10 млрд могли бы смягчить падение, и для ЕС и США это очень небольшая сумма, но ее никто даже не попросил».
Попытка реформирования
Удивляться тому, что на фоне безнадежного экономического спада репутация премьер-министра Яценюка оказалась испорченной, не приходится. Однако правительство Яценюка, по крайней мере, пыталось запустить много очень важных реформ.
В частности, Яценюку удалось добиться сокращения давления на экономику внешнего долга путем его реструктуризации, хотя, как отмечает директор Украинского института анализа и менеджмента политики Руслан Бортник, по сути, «этот вопрос отложен на следующее правительство, на следующий период».
При Яценюке в стране наконец-то
появилась система электронных закупок ProZorro. Правда, пока она охватывает не более 5% всех тендеров, но массовый переход на Интернет в закупочной сфере запланирован на август этого года, неизвестно только, смогут ли чиновники пользоваться электронными интерфейсами.
Начата дерегуляция, то есть уменьшение вмешательства государства в экономику через различные виды регистрации и лицензирования.
Были снижены некоторые налоги.
В стране, отличающейся традиционно унитарным устройством, была проведена бюджетная децентрализация, в результате которой территориальные общины увеличили доходы примерно на 20 млрд грн (порядка 3% госбюджета).
Фактически Яценюк шел тем же путем, что и реформаторское российское правительство в первой половине 2000-х. И реакция на его деятельность была такая же неоднозначная. Болезненно было воспринято решение правительства о повышении тарифов ЖКХ, и особенно тарифов на газ, до рыночного уровня. По итогам 2015 г. коммунальные тарифы выросли на 115%. «Газовую» экономику удалось таким образом сбалансировать, страна, можно сказать, слезла с иглы дешевого газа, но понятно, что это решение сильнейшим образом ударило по уровню жизни населения. И то, что эта реформа была проведена по рекомендации МВФ, популярности Яценюку не добавило.
Авторы аналитического портала VoxUkraine отмечают, что правительство Арсения Яценюка начало больше важных реформ, чем все предыдущие кабинеты, вместе взятые, при этом половину из них провалило.
Советы постороннего
В правительство Яценюка для проведения экономических реформ были приглашены иностранцы-технократы: министром финансов стала уроженка США Наталья Яресько, а министром экономического развития и торговли – литовец Айварас Абромавичюс, оба министра до прихода в правительство были управляющими крупных инвестиционных фондов.
Айварас Абромавичюс, которого можно было бы назвать украинским Грефом, активно взялся за реформирование. В частности, 700 чиновников из предыдущего состава министерства были заменены 240 волонтерами, по выражению Абромавичюса, «людьми с неиспорченным мышлением».
Абромавичюсу удалось перехватить управление в нефтяной компании «Укрнафта», которая формально принадлежала государству, но фактически контролировалась группой «Приват» Игоря Коломойского. Председателем правления компании был избран анличанин Марк Роллинз. Абромавичюс говорил, что особенно любил разрушать сложившиеся в экономике коррупционные схемы, например, был отменен 15-процентный дисконт при продаже нефти «Укрнафты» в пользу структур группы «Приват». Благодаря этому удалось сэкономить около $100 млн. «Хорошо, что осуществлена реструктуризация «Нафтогаза». Он был большой дырой в энергетическом секторе. Ежегодно из государственного бюджета десятки миллиардов гривен распределялись между олигархами за счет теневых схем и притворно дешевого газа», – говорит украинский политолог Максим Бесараб.
Вообще, самые тяжелые бои министру экономического развития и торговли пришлось вести именно в связи с попытками рационализировать управление государственными компаниями и в дальнейшем их приватизировать. Уволенные правительством топ-менеджеры возвращались обратно, Абромавичюс жаловался на беспомощность власти. По словам экс-министра, первоначально он думал, что сопротивляться реформированию госпредприятий будут только лишь «красные директора», и не ожидал столь ожесточенного политического сопротивления. Но вокруг каждой госкомпании существовала своя «группа по интересам», зачастую с самыми высокими покровителями.
Неформальные хозяева
Какие именно политические группировки имеют особые интересы в госкомпаниях? Например, по данным украинских СМИ, энергетикой и, в частности, крупнейшей теплогенерирующей компанией «Центроэнерго» занимаются владельцы киевского футбольного клуба «Динамо» братья Игорь и Григорий Суркисы, которые связаны с Игорем Кононенко – одним из ближайших соратников и бывшим бизнес-партнером президента Петра Порошенко, первым заместителем председателя фракции «Блок Петра Порошенко» в Верховной раде.
Кононенко использовал свой пост главы комитета по экономике, чтобы блокировать нужные законопроекты и тем самым не дать отстранить Игоря Коломойского от контроля над «Укрнафтой». Абромавичюс обвинял Кононенко и в том, что тот проталкивал своих людей в руководство госпредприятия «Укрхимтрансаммиак» – крупнейшего транспортировщика жидкого аммиака. В итоге в феврале этого года, на два месяца раньше всего правительства, Абромавичюс подал в отставку, сославшись на давление со стороны Кононенко, который, по его словам, блокировал работу министерства.
В числе высокопоставленных кураторов госкомпаний называют Бориса Ложкина – главу президентской администрации, мультимиллионера и основателя медиахолдинга UMH Group. Ложкину приписывают ответственность за назначение руководителей многих госпредприятий, в том числе «Укрспирта».
Нельзя также не упомянуть Николая Мартыненко, в недавнем прошлом депутата и бессменного председателя топливно-энергетического комитета Верховной рады, названного прессой «кошельком Яценюка». Ему приписывают неформальный контроль над Одесским припортовым заводом (производство химической продукции), «Объединенной горно-химической компанией» (добыча титана), «Энергоатомом» и другими государственными активами. Однако в Швейцарии и Чехии против Мартыненко были заведены уголовные дела по подозрению во взятке в 30 млн франков за обеспечение закупок оборудования чешской компании Skoda JS украинским «Энергоатомом». На фоне этих скандалов в прошлом году Мартыненко сложил депутатские полномочия.
«Главная цель Майдана – обида отдельных олигархов и политиков, что Янукович отодвинул их от государственной кормушки, – комментирует президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко. – Поэтому, как только скинули Януковича, они занялись переделом оставшихся после него активов, захватом денежных потоков госмонополий и распределением бюджетных денег в своих целях».
За кулисами реформ
Несмотря ни на что, Абромавичюс утверждал, что ему удалось повысить публичность и прозрачность деятельности государственных компаний и сократить их годовые убытки на 101 млрд гривен. Руководители госкомпаний стали назначаться через открытые конкурсы. Но запустить процесс приватизации, по сути, не удалось. Эксперты полагают, что в 2016 г. доходы от приватизации будут в пять раз ниже цифры, заложенной в госбюджет Украины (17 млрд грн).
Исходно украинское Министерство экономического развития и торговли (МЭРТ) планировало втрое сократить количество государственных предприятий или предприятий с большой долей государства. Предполагалось, что будут проданы предприятия энергетики, тяжелого машиностроения, химической промышленности. Но по поводу приватизации Абромавичюс заявил, что он просто не ожидал подобного промедления от Верховной рады в деле принятия изменений к законодательству, необходимых для продажи государственных активов. Первое чтение прошло через парламент только с шестнадцатого раза, а второе голосование состоялось уже после отставки Абромавичюса.
Также кабинету Яценюка не удалось начать процесс приватизации сельхозземель – слишком затянулся процесс их «предпродажной подготовки».
Главная проблема реформ, проводимых кабинетом Яценюка, заключалась в том, что на государственные дела старались влиять самые разные лоббистские силы – порою с противоположными интересами, – между тем единой правящей партии, контролирующей парламент, не существовало, а значит, любое решение могло быть принято только ценой сложных закулисных интриг и сделок. В результате, как жаловался Айварас Абромавичюс, из 91 законопроекта, подготовленного МЭРТом, депутаты рассмотрели только 37. «Я думаю, что 99% неуспеха реформ в том, что посты в министерствах и госагентствах заняли протеже разных политических сил, представленных в парламенте. Доходило до смешного: иногда они делили госорганы между 3–4 политическими силами, которые входили в коалицию, – объясняет Виталий Шапран. – Очень много здравых инициатив было похоронено в конфликтах между коалициантами, формально они остаются союзниками, но отношения между ними были очень напряженными, и это сказалось не только на реформах, но и на качестве госуправления».
Торговые войны
Вместе с тем, кабинет Арсения Яценюка вполне осознанно шел на свертывание торговых отношений с Россией – главного экономического партнера Украины. Политические мотивы были понятны, но заплатить за это пришлось высокую цену. Осенью 2015 г. Яценюк заявил, что зависимость Украины от российского рынка резко снизилась: доля России в украинском экспорте упала с 30% до 12,5%. Этого удалось достичь только благодаря общему падению экспорта: экспорт Украины в страны СНГ за девять месяцев 2012 г. составлял $23,3 млрд, а за девять месяцев 2015 г. – $8,4 млрд. «На Украине на экономические процессы очень сильно влияет кризис во внешней торговле, в том числе вследствие взаимного введения санкций», – констатировал известный украинский экономист Виктор Суслов.
Украина сразу же присоединилась к введенным западными странами антироссийским санкциям. Россия в ответ с 1 января 2016 г. приостановила действие договора в рамках СНГ о зоне свободной торговли с Украиной, а также ввела таможенные пошлины и продуктовое эмбарго, аналогичное тому, что действует в отношении ЕС.
В некотором смысле Украине еще повезло – российское эмбарго стало действовать не сразу, а с отсрочкой до 10 января нынешнего года: Россия ждала, как повернется дело по поводу зоны свободной торговли Украина–ЕС. Власти России опасались, что беспошлинные товары из ЕС через Украину хлынут на российский рынок. Было проведено порядка 20 экспертных, а также шесть министерских трехсторонних встреч, и к концу прошлого года стало ясно, что договориться не удастся. Поэтому теперь на все украинские товары, которые еще не попали под продуктовое эмбарго, в России действуют ввозные пошлины в размере 6%. В ответ Кабмин Украины со 2 января также отменил зону свободной торговли с Россией в рамках СНГ, а с 10 января ввел эмбарго на ряд товаров. Можно сказать, это уже были контр-контрсанкции. Одновременно украинские власти запретили торговлю с Крымом.
Товарооборот двух стран в 2011 г. составлял более $50 млрд, в 2014 г. он снизился до $28 млрд, а по итогам 2015 г., по предварительным данным, опустился до $12 млрд.
В апреле МЭРТ Украины подсчитало, что общие потери украинской экономики из-за «незаконных и дискриминационных торговых ограничений» со стороны России составили $98 млрд.
В начале года Украина и Россия заблокировали взаимный транзит грузовых автомобилей, украинский транзит в страны СНГ упал почти в два раза. По итогам первых двух месяцев 2016 г. украинский экспорт снизился еще более чем на 20%.
«Блеклое правительство»
Многие сторонники реформ на Украине надеялись, что новым премьером станет американский инвестор Наталья Яресько, и когда правительство возглавил соратник президента Порошенко, бывший мэр Винницы Владимир Гройсман, это вызвало всеобщее разочарование. Впрочем, Гройсману это может даже помочь: от кабинета Яценюка на волне послемайдановской эйфории ждали настоящих чудес, в то время, как от Гройсмана ничего не ждут.
При этом Гройсмана не надо недооценивать. Как отмечают украинские СМИ, когда Гройсман был мэром Винницы, его воспринимали как мэра-реформатора, самого прогрессивного на то время (2006–2014 гг.). На посту вице-премьера в первом правительстве Яценюка он инициировал реформу бюджетной децентрализации, а на посту председателя Верховной рады Украины руководил разработкой проекта масштабной парламентской реформы совместно с Европарламентом. Вместе с тем, в кабинете Гройсмана практически нет независимых технократов вроде Абромавичюса, которого на посту главы МЭРТа заменил Степан Кубив, депутат Рады от партии «Блок Петра Порошенко», в прошлом банкир, председатель правления Кредобанка.
«При всем уважении к Владимиру Гройсману, которого я считаю очень хорошим мэром Винницы, и знаю, что у него хорошие намерения, мы сейчас получили самое блеклое правительство на моей памяти, состоящее из второсортных, третьесортных людей, – заявил председатель Одесской облгосадминистрации Михаил Саакашвили. – Многих хороших людей туда не пригласили, а многие хорошие люди отказались там работать, и это ненормально, когда перед страной столько вызовов».
При всем том Гройсману от Яценюка достался неплохой задел, и он мог бы продолжить реформы – например, интенсифицировать приватизацию и продажу сельхоземель. Однако зависимость правительства от интересов авторитетных бизнесменов и политиков ставит судьбу реформ под вопрос, и особенно реформ не экономических, а политических, связанных, например, с независимостью суда и прокуратуры. Что касается приватизации, то она может даже дестабилизировать обстановку, поскольку возникнет острая борьба между промышленными группами. Как считает эксперт киевского Центра политических исследований и конфликтологии Денис Кирюхин, «конфликт внутри украинских промышленных групп и крупных транснациональных корпораций на сегодня является одним из источников дестабилизации ситуации в стране. А в условиях большой приватизации это может стать мощным фактором, расшатывающим политическую ситуацию на Украине. И Гройсману надо будет решать сложные задачи, как удовлетворить интересы всех».
«Украина – это республика олигархов, – поясняет Александр Охрименко.– Если между олигархами нет больших конфликтов, экономика Украины показывает хороший рост. Как только олигархи начинают войну, экономика разваливается. Поэтому для экономики очень важно, чтобы Гройсман умел удачно находить компромиссы и не злил олигархов. Но это еще будет зависеть от Петра Порошенко. У нас президент – один из олигархов, и он сейчас активно наращивает активы. Это может его погубить, и это самая большая проблема правительства Гройсмана».
0
44.25
