Сексуальное насилие – бич современной Индии. Насилуют девочек, девушек и взрослых женщин, в городах и деревнях, на улицах и дома, ритуально и просто так. До недавнего времени об этом было принято молчать, но в последние годы тема изнасилований превратилась в общественно значимое явление. Теперь оно грозит стать политическим козырем, который может оказать решающее влияние на индийскую политику.
«Положения нового закона позволяют выносить смертные приговоры тем, кто изнасилует девочку в возрасте до 12 лет. Это хороший шаг, но что насчет девочек постарше? Изнасилование – самое чудовищное преступление, которое только можно вообразить, и никакое другое не причиняет большую боль. Каждый насильник должен висеть в петле».
Аша Деви Пандей, 50‑летняя полуграмотная женщина из деревни в штате Уттар-Прадеш, знает, о чем говорит. Шесть лет назад ее 23‑летнюю дочь Джьоти Сингх Пандей, учившуюся в интернатуре в Нью-Дели, зверски изнасиловали в пустом автобусе шесть человек, включая водителя. Едва живую девушку выбросили из машины. В критическом состоянии ее доставили в больницу. Она успела подробно рассказать о произошедшем и сообщить приметы нападавших. Две недели Пандей боролась за жизнь. Она стала национальной героиней. Закон запрещал полиции раскрывать имя пострадавшей, и газеты прозвали ее Нирбхайя – «Бесстрашная». По всей Индии в храмах горели свечи, люди молились за ее жизнь и здоровье. Но на тринадцатый день Нирбхайя умерла.
Тогда казалось, что больше подобное не повторится. После того как сотни тысяч людей вышли на улицы, требуя жестоко покарать нападавших, органы власти начали действовать с невиданной в Индии оперативностью. Насильников нашли и осудили на смерть, ужесточили нормы закона, включив в число уголовно наказуемых преступлений любые формы домогательства, в том числе вуайеризм. Но прошло всего шесть лет, и все повторилось как дурной сон: снова огромные толпы протестующих, столкновения с полицией и призывы – произносимые вслух и написанные на плакатах – вешать, вешать, больше вешать.
Быстро, решительно
В субботу, 21 апреля правительство Индии собралось на экстренное заседание. На следующий день представленную кабинетом поправку к закону подписывает президент Рам Натх Ковинд, и к 12 преступлениям, за которые полагается смертная казнь (таким, как военный мятеж или пособничество в ритуальном самосожжении – сати), добавляется еще одно: изнасилование девочки, не достигшей 12‑летнего возраста. Минимальное наказание за изнасилование женщины увеличено с 7 до 10 лет; за изнасилование девушки в возрасте от 12 до 16 лет – с 10 до 20. В обоих случаях суд может приговорить насильника к пожизненному заключению, а если преступление совершено в составе банды, то остаток жизни преступник гарантированно проведет за решеткой. Отныне все эпизоды по этим статьям будут расследоваться в ускоренном режиме, срок подачи апелляции ограничен полугодом.
У парламента есть шесть месяцев на то, чтобы одобрить правительственную поправку, и можно не сомневаться: это будет сделано в рекордный срок. Мало какой закон в Индии проходит все инстанции с такой скоростью. Но на этот раз у правительства и парламента есть все основания торопиться: под угрозой стабильность и территориальная целостность страны.
Ненавижу кочевников
Район Катхуа на юге штата Джамму и Кашмир до последнего времени считался местом тихим и спокойным. Зеленые долины, распаханные поля, бурные реки, дружелюбное население, богатое историческое наследие – не случайно многие путеводители по Индии рекомендуют туристам, решившим посетить Джамму и Кашмир, обязательно заехать в Катхуа.
Десятилетиями там бок о бок мирно жили две крупные общины – индусы-землепашцы и мусульмане-кочевники из племенной общности гуджаров. Каждое лето гуджары откочевывали в горы, где пасли овец и коз, а зимой спускались обратно к своим домам, в теплые долины южного Джамму.
10 января 2018 года у одного из гуджаров, 52‑летнего Мухаммада Юсуфа Пуджвалы, зимовавшего в деревне Расана, пропала восьмилетняя приемная дочь Асифа. Ее отправили привести домой лошадей, пасшихся в соседней роще, и она бесследно исчезла. Девочку искали семь дней, причем в основном своими силами: полицейские уверяли, что она, должно быть, сбежала с каким-нибудь мальчиком. Лишь после того, как гуджары заблокировали федеральную трассу, полицейское руководство выделило двух сотрудников им в помощь.
Тело Асифы в итоге обнаружили в зарослях неподалеку от местного индуистского святилища – девистхана. Голова ребенка была разбита, ноги сломаны, на шее был виден след веревки.
Расследование взяла под контроль главный министр штата Мехбуба Муфти. Оно шло быстро, и уже вскоре были арестованы подозреваемые – хранитель храма, отставной чиновник Санджи Рам, его сын и племянник, несколько местных жителей, в том числе несовершеннолетний, и четверо стражей порядка, включая одного из тех, кто участвовал в поисках тела. Как выяснило следствие, они похитили девочку, опоили наркотическим веществом и неделю держали внутри храма, регулярно насилуя. В конце концов ее задушили и раздробили голову камнями. Весь план разработал Санджи Рам, пытавшийся таким образом навести ужас на кочевников и навсегда избавить от них деревню.
Когда чудовищные подробности просочились в газеты, мусульманская община Индии – 14 с лишним процентов населения, более 170 миллионов человек, – потребовала справедливости и немедленной расплаты. К ним присоединились активисты – борцы за права женщин. По всей Индии прокатилась волна протестов. Но что хуже всего – обострилась ситуация в Кашмире.
Санджи Рам ни в чем не виноват
Джамму и Кашмир – самый проблемный штат в Индии, образовавшийся из бывшего княжества, где большинство населения составляли мусульмане, а правитель был индуистом. Если Джамму, где индусы составляют 62 с лишним процента населения, безукоризненно лоялен Индии, то в Кашмире с его 96 процентами мусульман уже которое десятилетие идет партизанская война. Местные сепаратисты нападают на чиновников и военных, надеясь вынудить Нью-Дели согласиться на создание независимого государства Кашмир, которое затем войдет в состав Пакистана. Понятно, что очередной всплеск вражды между индусами и мусульманами в Джамму сепаратистам только на руку.
Но не только им: масла в огонь подливают и радикальные индуисты, мечтающие очистить страну от мусульман. У насильников сразу нашлись защитники, вступившиеся за единоверцев и чуть было не сорвавшие похороны Асифы: когда гуджары принесли ее тело на кладбище, их окружила толпа агрессивных индуистов‑фанатиков, и в итоге девочку пришлось похоронить в соседнем селе.
Это было только начало: сторонники обвиняемых собирали митинг за митингом. Санджи Рам – чистейшей души человек, которого оклеветали следователи, потакающие мусульманам. Гуджары – асоциальные типы, они каждый день дерутся друг с другом, женятся на своих сестрах, торгуют наркотиками. Они потенциальные террористы, хотят размножиться, захватить весь Джамму и заменить индуистские храмы мечетями. Все подстроил адвокат семьи Пуджвалы Талиб Хусейн, который только и мечтает о том, как бы навредить индусам. Все эти тезисы охотно излагали собравшимся журналистам участники демонстраций.
Обстановку удалось разрядить лишь благодаря решительным действиям правительства Джамму и Кашмира и лично главного министра – Мехбубы Муфти, первой в истории штата женщины на этом посту. Она вынудила подать в отставку двух министров от правящей «Бхаратия Джаната парти» (БДП), принявших участие в акциях в поддержку насильников. Окончательную ясность внес министр юстиции штата Абдул Хак Хан: «Все произошедшее не имеет отношения к религии или политике, это исключительно вопрос правосудия. Мы должны сделать так, чтобы правосудие настигло тех, кто надругался над восьмилетней девочкой, которая ничего не знала о религии. Нужно оставить политику в стороне и бороться исключительно за правду и справедливость. Если мы не сможем это сделать, нам нужно подать в отставку и уйти из политики».
Но не успела страна успокоиться, как все началось заново.
Вызов для премьера
«Мы искали ее как безумные больше часа и наконец обнаружили в бессознательном состоянии в школьном кампусе. Одежды на ней не было, из головы и изо рта сочилась кровь».
Место действия – штат Орисса на востоке Индии, округ Катак, деревушка Джаганнатхпур. Полторы тысячи населения, никаких мусульманских кочевников, якобы торгующих наркотиками. 21 апреля, в тот день, когда правительство голосовало за смертную казнь для тех, кто насилует детей, шестилетняя девочка вышла из дома, чтобы купить печенье, и не вернулась. Сейчас она в больнице в критическом состоянии с тяжелыми травмами – ее изнасиловали, накинули петлю на шею и оставили умирать.
Это уже второй случай за апрель. Первый, в штате Уттар-Прадеш, имел куда больший резонанс: в нем оказался замешан член местного парламента от правящей партии БДП Кулдип Сингх Сенгар – большая шишка по местным меркам. Год назад он предположительно изнасиловал 16‑летнюю девушку. Ее родня все это время безуспешно пыталась добиться правосудия – полиция не хотела связываться с влиятельным политиком. В начале апреля люди Сенгара во главе с братом депутата подкараулили и жестоко избили отца девушки, заявив затем на него в полицию. Пострадавшего отправили в тюрьму. Там ему стало плохо. Когда же несчастного наконец доставили в госпиталь, было уже поздно – мужчина скончался. Следствие открыли лишь после того, как девушка в отчаянии попыталась совершить самоубийство перед домом главного министра штата.
Череда резонансных изнасилований – худшее, что могло сейчас произойти с правительством Нарендры Моди. В следующем году в стране должны пройти всеобщие выборы. До недавних пор казалось, что победа Моди и его правой партии БДП будет сокрушительной: поднявшаяся в 2014 году «шафранная волна» затопила уже почти всю Индию, националисты раз за разом побеждают на выборах в законодательные собрания штатов. Но с каждым разом успех дается им все тяжелее: БДП постепенно теряет популярность, которую она завоевала на контрасте с коррумпированным и не желавшим уходить от власти Индийским национальным конгрессом (ИНК). На последних выборах дошло до того, что избирателям объясняли: вы голосуете не за депутатов от ваших округов, вы поддерживаете лично премьера.
Нарендра Моди оказался в сложной ситуации. С одной стороны, в преддверии выборов нельзя ссориться с индусскими националистами – основной электоральной базой. С другой – безоговорочно поддерживать их в конфликтах с мусульманами тоже нежелательно: хотя среди индийцев, исповедующих ислам, немало противников Моди, многие мусульмане относятся к нему по-прежнему нейтрально, и делать из них врагов на пустом месте глупо. Игнорировать истории с изнасилованиями тоже нельзя: на выборах 2014 года ИНК проиграл в том числе потому, что оппозиция активно раскручивала эту тему, обвиняя правительство в неспособности справиться с преступниками и растлении простых индийцев. Моди уже не раз демонстрировал умение выкручиваться из сложных ситуаций. Скорее всего, справится он и с нынешней проблемой. Объявленное ужесточение законодательства и беспощадная борьба с насильниками, невзирая на их религиозную и партийную принадлежность, желательно с показательным повешением особо одиозных, – хороший способ успокоить народный гнев и обеспечить себе переизбрание. Но в эту игру можно играть только один раз: если вдруг что-то подобное повторится вновь, метод может и не сработать.
0
44.25
