Войны, авиакатастрофы, сотни тысяч людей, оставшихся без крова... Сегодня особенно хочется верить, что трагедии не «выжигают» в людях самое главное. В пятничном номере — история о том, что человек остается человеком.
Симба свернулся клубком на матрасе в ванной: после операции его постоянно знобит. Впрочем, увидев нас, пес оживился, приподнялся на трех лапах и завилял пятнистым хвостом.
— Четвертую ему отстрелили практически сразу, — объяснила Ирина Иванова, хозяйка приюта для собак. — Хотели в сердце попасть, да пуля прошла мимо — одна застряла в животе, другая — в мышце правой лапы.
Именно так с Симбой пытались расправиться догхантеры, которых в Новой Москве с каждым годом становится все больше. По словам Ирины, многие из них достаточно «гуманны» — яд, от которого собака несколько суток может умирать в тяжелых мучениях, они заменяют на ружье, дескать, так быстрее и наверняка. Однако с Симбой произошла осечка, а все потому, что оптимистичный характер молодого пса не позволил ему быстро попрощаться с жизнью, которую он так любит. Хотя жизнь у него, надо сказать, собачья вышла. Во всех смыслах этого слова.
АРТИСТ ИЗ ТРУЩОБ
Биография Симбы, как и его родословная, оригинальностью не отличается: родился от дворняги в одной из промзон Новой Москвы. Первыми хозяевами стали рабочие из Таджикистана, которые сразу отметили артистические таланты щенка и заставили его выучить команду «зайчик», означавшую подъем на задние лапы, прижав к груди передние. После смены рабочие частенько смеялись над Симбой, заставляя его делать бесконечных «зайчиков», которые записывали на телефон. Впрочем, Симба не обижался: если людям нравится, значит, он все делает правильно. Не обиделся Симба даже когда рабочие, решив вдруг превратить беспородного пса в алабая, купировали ему уши. Однако чуда не произошло и Симба остался тем же беспородным псом, что и был, правда, с отрезанными ушами. Впрочем, даже этими жалкими обрубками на голове можно было забавно шевелить, веселя людей. А это уже неплохо.
Плохо пришлось лишь однажды, когда его ночью кто-то расстрелял на дороге, которой Симба возвращался в промзону. До дома пес в тот день так и не дошел, остался лежать на обочине. А с утра его, истекающего кровью, нашли рабочие.
Они привезли его домой, обработали и… оставили лежать в бытовке. За это время Симба осознал, что окружающим ты становишься неинтересен сразу, как перестаешь делать уморительных «зайчиков» по первому требованию.
— А между тем раны у него начали загнивать, — гневно рассказывает Ирина. — Пули тоже никто не вытаскивал. В общем, так он полгода и провалялся, пока кто-то из рабочих, увидев меня, не сдал мне на руки умирающую собаку.
Применительно к собакам морфология не делает разницы между двумя значениями слова «преданный»: пес, преданный своему хозяину, и пес, преданный своими хозяевами, выглядит одинаково.
В случае с Симбой этот лингвистический парадокс — проза жизни.
ЦЕНА СОБАЧЬЕЙ ЖИЗНИ
Рассказы о своих питомцах Ирина нередко выкладывает в сеть. Это дает возможность собрать деньги на лечение собак. История о Симбе тронула очень многих людей, поэтому Ирине удалось набрать 12 тысяч рублей на операцию.
— Повезла его в Жулебино, — рассказывает женщина, развязывая бинты на лапе пса. — Там работает хирург, которому доверяю. Я подумала, что он может спасти Симбу.
Хирург не подвел — вытащил из ран все осколки и пули, осталась только одна — в складке живота. «Она пока не мешает ему, — объяснила Ирина. — Как будет мешать — вытащим».
Зато теперь шею пса украшает высокий пластиковый воротник, надетый ветеринаром.
В этом воротнике, напоминающим кружевные стойки платья испанских графов, его острая умная мордочка становится почти аристократической. «Граф», демонстрируя, как он рад нас видеть, через боль поднимается, садится и пытается сделать «зайчика». Впрочем, зайчик получился неубедительным, рана на лапе не позволила ему закончить маневр, и он завалился на бок — в положение, из которого внимательно наблюдал за нами, как будто пытаясь понять, почему мы не смеемся, ведь он так старался.
«ПИКНИК» У ОБОЧИНЫ
Приют, насчитывающий четыре десятка собак, располагается в собственном доме Ирины. Его она купила, продав квартиру в Москве, — слишком трудно было жить в городе с животными.
— Все началось с лайки, которую я подобрала, когда вернулась из Парижа после учебы, — рассказывает она. — Вылечила ее, а потом ее украли.
Впрочем, свято место пусто не бывает. В случае Ирины Ивановой его заняли другие брошенные и больные собаки, которые встречаются на ее пути. Может, потому, что она просто умеет смотреть под ноги?
— Мой приют мешает окружающим, — признается она. — Соседи уже просят меня, чтобы я им свой дом продала, — смеется Ирина. — Сложно жить, когда за забором галдят четыре дюжины собак.
За всеми ними женщина ухаживает сама: выгуливает, возит к ветеринарам, убирает. А для того, чтобы их содержать — работает: шьет собачьи комбинезоны. Недавно с разрешения местной администрации начала заниматься отловом бродячих псов для стерилизации. За это ей тоже доплачивают, хотя уже непонятно — помощь ли это или нет: после таких отловов питомцев в доме прибавляется.
— Жалко их, — говорит Ирина. — Пытаюсь пристраивать. Люди часто возвращают обратно, потому что надоели. Часто в плохом состоянии — больных или раненых.
Добрые руки для своих питомцев ищут все люди, занимающиеся помощью животным. Но доброту этих самых рук с первого взгляда не определит ни мануальный терапевт, ни психолог, ни хозяйка приюта для бездомных животных. Хотя она-то, казалось бы, всякого насмотрелась.
— Иной раз небогатый пьяница для своего питомца последнего не пожалеет, — поясняет Ирина. — А люди, строящие дома за 40 миллионов, могут выбросить собаку на улицу, как только она слегка приболеет. А вообще, когда я жила в Европе, то ни у кого из знакомых не видела породистых псов. Там считается, что приютить дворняжку — это сделать доброе дело. Европейцы и инвалидов на содержание с удовольствием берут.
Собаками Ирина начала заниматься не сразу — после возвращения на родину несколько лет работала управленцем в крупной компании. А потом поняла, что радости ей эта работа совершенно не приносит.
— Я недавно пыталась вспомнить, что со мной происходило за те три года, и ничего так и не вспомнила, — говорит она. — А ведь многие так всю жизнь живут.
Зато с собаками этих воспоминаний на несколько жизней вперед хватит, правда, благодарности за это никакой: родные не понимают, соседи осуждают, догхантеры объявили ее в розыск, а собаки при этом частенько огорчают своим поведением.
— Они ведь, как люди, — говорит хозяйка. — Есть добрые и послушные, а есть вздорные и непостоянные. Хатико живет далеко не в каждом.
Впрочем, осознание того, что жизнь проходит не зря помогает справиться с этими трудностями. Ведь, в конце концов, кому еще нужен выброшенный больной пес? Весь мир и так занят слишком важными вещами: кризисами, войнами и биржевыми котировками, ему не до проблем преданной кем-то собаки. И если вовремя не остановиться у обочины, пес наверняка умрет, до конца и не поняв, за что с ним так поступили самые совершенные существа на планете. Поэтому Ирина всегда останавливается. А что еще остается делать, если все остальные дружно вышли покурить?
ФИРМЕННАЯ СТОЙКА
Для молодняка во дворе приюта построено несколько вольеров, выкрашенных в жизнерадостные — желтые и розовые — цвета, все старички живут на террасе, а инвалиды и больные — дома. Один из почетных домоседов — белоснежный молчаливый пес Маргоша. Его выбросили хозяева, когда он состарился.
А жить на улице Маргоша не умел. Когда умный пес понял, что его предали самые дорогие ему люди, он просто лег на дорогу и приготовился умирать. И на его счастье мимо проезжал фургон Ирины.
— Его я, конечно, никуда уже не пристрою, — смеется она, теребя Маргошин кудрявый затылок, пока он молча, положив голову ей на колени, внимательно слушает наш разговор. — Но у Симбы есть все шансы. Он молодой добрый пес, который, кроме умения сделать «зайчика», отличается еще и деликатностью — никогда не будет навязываться человеку, которому в этот момент не до него.
Молодость Симбы, как хорошая анестезия против несправедливости мира, не дает ему в полной мере осознать, что именно с ним произошло. Именно поэтому доверия к людям Симба не потерял, каждого человека встречает с радостью, заглядывая в глаза, пытаясь вызвать улыбку на лице. И чаще всего ему это удается.
— Ну-ка привстань и прижмись к хозяйке, — командует фотограф. Симба привстает на задних лапах, осторожно балансируя на скользких листьях во дворе, прижимается мордой к лицу Ирины и закатывает глаза, как будто демонстрируя прилив самых нежных чувств. Мы покатываемся со смеху — так выразительно у Симбы это вышло. А хитрый пес, приоткрыв один глаз, внимательно посматривает на нас, оценивая реакцию.
К слову, впервые за все прошедшее после ранения время у Симбы получилось сделать свою фирменную стойку на задних лапах, не свалившись на полпути на землю. Значит, и остальное тоже получится.
Ведь жизнь — тоже что-то вроде этой непростой стойки: если удалось встать на лапы, то дальше все как-то налаживается само собой. И можно идти дальше.
КОММЕНТАРИЙ
Пресс-служба Департамента жилищно-коммунального хозяйства
Мероприятия по регулированию численности животных в настоящее время осуществляются префектурами административных округов и Департаментом ЖКХиБ в рамках Регламента на работы по отлову, транспортировке, стерилизации, содержанию, учету и регистрации безнадзорных и бесхозных собак и кошек в городе Москве. В столице действует программа гуманного регулирования численности безнадзорных животных (собак и кошек). За счет средств городского бюджета выполняются работы по отлову, стерилизации, идентификации (чипированию) и содержанию в приютах безнадзорных собак и кошек. Для животных предусматриваются вакцинация против заразных болезней, лечение и пожизненное содержание до передачи владельцу или естественной смерти. Согласно рекомендациям Комитета ветеринарии, животные в приюте получают сбалансированный сухой корм со всем необходимым комплексом витаминов.
КСТАТИ
Догхантеры (от англ. dog — собака, hunter — охотник) — люди, которые по собственной инициативе занимаются умерщвлением безнадзорных собак в населенных пунктах. В качестве своих целей догхантеры декларируют безопасность себя и близких от риска быть покусанными собачьей стаей, а также очистку городов от переносчиков болезней и паразитов.
В своей работе практикуют отстрел и отравления собак. Самые масштабные акции догхантеров в Москве были совершены в 2012 году, когда сначала в середине сентября в Парке 50-летия Октября неизвестными были отравлены семь десятков животных консервами с противотуберкулезным препаратом изониазидом, вызывающим у собак судороги и смерть. Затем в октябре догхантеры разбросали смертельные приманки на территории МГУ, отчего погибло более десятка стерилизованных собак и несколько сотен белок и голубей. А в Раменках, всего лишь месяц спустя, догхантеры отравили фаршем с химикатами более 80 собак, среди которых были и домашние.
В ТЕМУ
12 ноября в Гагаринском суде Москвы состоялись слушания по делу о краже собаки-поводыря у слепой певицы Юлии Дьяковой, которая в конце июля обратилась в отдел столичной полиции по району Академический с заявлением о пропаже собаки-поводыря породы лабрадор. Пропавшая собака была найдена правоохранителями 5 августа в частном питомнике в подмосковном Домодедове. В краже заподозрили москвичку Викторию Павленко. Она обвиняется по части 2 статьи 158 УК РФ — «кража с причинением значительного ущерба».
1.0
10.00
