ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Март 2, 2022

Принцесса Диана спустя пять лет брака осознавала, что глубоко несчастна, однако пока не знала, что делать. Но уже была неотъемлемой частью истории и одной из самых знаменитых и популярных женщин в мире. В том числе — в Америке. И Голливуд уже вострил перья, с интересом изучая факты ее биографии в надежде на отличный сценарий. В конце концов, всех всегда интересовало, как сложилась судьба Золушки и Принца после свадьбы. И реальная жизнь предложила исчерпывающую версию.

В этот-то мир, где царили английская монархия и голливудский полусвет, принцесса Диана и Джанни Версаче, актеры и супермодели, папарацци и восточные магнаты, ток-шоу и диснеевские мультфильмы о сказочных красавицах, а песня Элтона Джона «Свеча на ветру» еще считалась посвященной исключительно Мэрилин Монро, и пришла Кристен Стюарт.
Время, место и среда в ее случае сошлись идеально. И родилась она в 1990 году, и жила с детства в Лос-Анджелесе, и родители работали именно там где надо: папа Джон — ассистентом режиссера на ТВ, мама Джулз — помрежем по сценариям в кино. И старший брат Кэмерон с детства намеревался отправиться именно по родительской стезе. В семье еще два приемных сына — Дана и Тэйлор, и Кристен росла в любви и дружбе, и была одновременно и сорванцом, предпочитающим мальчишеские игры и увлечения, и любимой единственной девочкой в семье, которая всегда чувствовала себя защищенной и оберегаемой.
Никто не считал ее красавицей, и она сама смотрела на себя вполне трезво, зато с малых лет усвоила важное: красота — дело десятое, на самом деле все зависит от того, насколько ты личность.
История старая как мир — во всяком случае, как мир голливудского кино рубежа XXI века: Стюарт учится в школе, там ставят рождественский спектакль, на котором случайно присутствует актерский агент. Он замечает на сцене явно способную девочку. История менее распространенная: родители девочки, даром что имеют непосредственное отношение к съемкам, а может, именно из-за этого, поначалу не горят желанием приобщать дочь к актерству. Однако все же дают слабину — и с восьми лет Кристен участвует в кастингах, в девять дебютирует в диснеевском «Сыне русалки», а в двенадцать срывает первый крупный выигрыш: играет дочку Джоди Фостер в фильме самого Дэвида Финчера «Комната страха». И играет так, что маститая Фостер, сама присягнувшая кинематографу в детском возрасте, говорит о ней: «Кристен не выплескивает на тебя сразу все эмоции, и получается интересная умная игра».
К этому времени мир вполне переварил очередную главу из жизни леди Ди — больше не принцессы Уэльской, уже не живой легенды, уже отошедшей в мир иной. Ее брак уже был препарирован до последней косточки, все секреты брошены на потеху толпе, вся планета смаковала подробности биографии, вышедшей из-под пера Эндрю Мортона — «Диана: ее правдивая история», пресса опубликовала записи ее доверительных телефонных разговоров, как и интимных бесед Чарльза с любовницей Камиллой Паркер-Боулз. Все уже знали о романе Дианы с инструктором по верховой езде Джеймсом Хьюиттом и даже приписывали ему отцовство маленького Гарри, на эту тему Анна Пастернак уже написала книгу «Влюбленная принцесса», которую в 1996 году экранизировал Дэвид Грин.
И принц Чарльз двумя годами ранее уже дал телеинтервью, сообщив о разрыве и о том, что возобновил отношения с Камиллой еще в 1986-м, и Диана уже появилась на ВВС в 1995-м с откровенным рассказом о том, как в буквальном смысле резала себя и страдала от суицидальных наклонностей. И в августе 1996-го уже состоялся развод десятилетия, а для англичан — и столетия, пожалуй. Леди Ди не пропала с радаров, хотя и перестала называться королевским высочеством, теперь она активно ездила по миру, занимаясь благотворительностью и миротворчеством, дружила с огромным множеством знаменитостей. И она уже влюбилась в миллиардера Доди аль-Файеда, и собиралась за него замуж, и тридцать первого августа 1997 года погибла вместе с ним в автокатастрофе в парижском туннеле, преследуемая папарацци.
Принцесса Диана на протяжении всего детства Кристен Стюарт улыбалась с журнальных обложек, мелькала на телеэкране, сияла на красных дорожках и просто была одной из недосягаемых далеких звезд — и как настоящие звезды, продолжала светить даже тогда, когда на самом деле перестала существовать.
Все это было очень далеко, на уровне взрослых разговоров, ну разве что еще и песню «Свеча на ветру» теперь посвятили Диане. И юной Стюарт, делавшей первые шаги на пути к славе, уж точно не приходило в голову, что жизнь несколько лет назад погибшей леди Ди может иметь к ней хоть какое-то отношение.
Ее-то собственная жизнь бьет ключом. Какое-то время она так и играет чьих-нибудь дочек — например ее экранными родителями становятся Дэннис Куэйд и Шарон Стоун в «Дьявольском особняке», потом удостаивается первых главных ролей, да только эти инди-фильмы никак не «выстреливают» и успеха не достигают, в лучшем случае идут ограниченным прокатом из-за «спорности» сюжетов.
Возникает даже парадоксальная ситуация: три года подряд, с 2003-го по 2005-й, Кристен выдвигают на премию «Молодой актер», и все три раза за малоизвестные, никак не прогремевшие фильмы, ну и награда, конечно, трижды проходит мимо. Однако ее лицо уже достаточно востребовано в актерских картотеках, оно вполне отвечает требованиям «новой волны», когда режиссеры ищут не идеальных красоток и не милых «соседских девочек», а нечто иное — тонкое, нервное, угловатое. Нестандартное.
Ну, кое-что приятное из этого времени накопления опыта ей вынести все-таки удалось: первую любовь. Потому что в 2004 году Кристен познакомилась на съемках фильма «Говори» с актером Майклом Ангарано. «Говори» — это так называемое независимое кино, мрачноватая драма, не снискавшая успеха. Но в ней Стюарт как раз и играла роль, застолбившую в дальнейшем ее амплуа странноватого, замкнутого, болезненно застенчивого аутсайдера, вынужденного одиночки.
Ее героиню изнасиловали на вечеринке, из-за психологического ступора она не смогла рассказать о случившемся и в результате стала парией в школе. Помог девушке одноклассник — его как раз и играл Ангарано. И в жизни, возможно, он тоже здорово ее раскрепостил, они встречались три года (в реальности Майкл был не ровесником, а на три года старше), пока... Впрочем, до этого «пока» еще оставалось несколько лет.
Первый убедительный кассовый успех Стюарт принес фильм «В стране женщин» 2007 года о трех поколениях женщин, сыгранных Олимпией Дукакис, Мег Райан и самой Стюарт, объединенных сочувствующим героем в исполнении Адама Броди. Кристен была там очень хороша — мятущийся растерянный подросток, втайне мечтающий о первой любви и строптиво ее избегающий. Параллельно вышли «Посланники», «Сладкая полночь» и «В диких условиях» Шона Пенна — он высоко оценил актерскую пластичность и правдивость своей юной актрисы, очень ее хвалил. В 2008-м Пенн имел возможность оценить девушку и как партнер по фильму «Однажды в Голливуде», где компанию ей составили еще и такие тяжеловесы, как Роберт Де Ниро и Брюс Уиллис.
В том же 2008 году к ней наконец обратились взгляды всего мира. Не сказать, чтобы внимание это было очень доброжелательным: присутствовали и недоверие, и ревность, и опаска. Еще бы — Кристен предстояло сняться в экранизации культовых «Сумерек», сыграть ту самую Беллу Свон, с которой ассоциировало себя подавляющее большинство девушек-подростков планеты Земля.
Так в жизнь Кристен ворвалось волшебное слово «блокбастер» — и ее, как маленькую Элли из Канзаса, подхватило смерчем и перенесло в страну Оз — на вершину Голливуда, туда, где крутились гигантские деньги, использовались новейшие технологии, заключались баснословные контракты и творилась, в сущности, обыкновенная магия, превращающая безвестных актеров в звезд первой величины.
Восемнадцатилетняя Кристен встречалась с двадцатиоднолетним Майклом — ах, ему даже уже официально продавали спиртное! Они были веселой парой, он отлично уживался с ее «тараканами» и не подозревал, что их любви и дружбе вот-вот придет конец. Потому что, во-первых, его девушка вознесется на недосягаемую высоту в профессии, а он останется обычным крепким актером средней руки и крутой карьеры не сделает, так и будет сниматься стабильно, но не хватая звезд с неба.
Во-вторых, потому что она встретит другого мужчину. Ну как мужчину — он был всего на год старше Майкла в свои двадцать два. Юношу. Но юношу совсем другого типажа. Красивого, хмурого, загадочного, холодного снаружи и страстного внутри, да еще и овеянного неотразимым обаянием своего персонажа. Роберт Паттинсон уже сыграл в «Гарри Поттере и Кубке огня», «Преследователе Тоби Джагга» и именовался ни много ни мало «новым Джудом Лоу» за несомненную мужскую харизму.
Впоследствии все в один голос будут расхваливать режиссера Кэтрин Хардвик за феноменально удачный актерский кастинг: сомнения фанатов отпали, стоило им увидеть «химию» между экранными Эдвардом Калленом и Беллой Свон. Невозможно было не поверить в это чувство между зажатой простушкой-школьницей (о, как просто было ассоциировать себя с нею — полномочным послом миллионов робких мечтательниц-золушек) и ледяным с виду, недоступным и опасным юношей-вампиром, впервые за многие века не сумевшим побороть влюбленность.
Кристен в те дни и в голову не приходило провести параллель между собой и давно погасшей звездой леди Ди. Между тем история двоилась и повторялась на новом витке и талантливая болезненно застенчивая девочка-актриса проходила тот же самый Золушкин путь во дворец, что и скромная и робкая юная Диана Спенсер.
Да, как и сказочная Золушка, они вовсе не были совсем уж безродными простолюдинками: Диана принадлежала к старинному знатному роду, а Кристен родилась в семье профессионалов съемок — и все же на такой взлет рассчитывать было невозможно. Обе влюбились, просто одна в принца из мира кино, а другая — в настоящего наследника британской короны. Обе еще и не думали бунтовать, подавленные роскошью и величием своих дворцов и неминуемой славы и власти.
Кристен шла к трону сразу за двоих — за себя и свою героиню, маленькую застенчивую Беллу Свон. И Белле, надо сказать, было посложнее: вампирский клан своей замкнутостью, элитарностью и традициями, либо подчиняющими, либо изгоняющими, но неизменно требующими жертв, ничуть не уступал обитателям Букингемского дворца.
Однако счастье влюбленности вытесняло страх — и так же, как юная английская роза Диана доверчиво и восторженно смотрела на Чарльза, Белла Свон была ослеплена сиянием Эдварда Каллена. А Кристен Стюарт перестала трястись от груза ответственности участия в голливудском проекте первой величины, потому что могла думать только о Роберте Паттинсоне.
Искры сыпались с экрана — и неслучайно: Кристен и Роберт влюбились друг в друга. Возможно, на них сильно повлияла высокоградусная настойка чувств, которые нужно играть? Как бы там ни было, они сразу же стали «золотой парой» Голливуда и объектом пристального внимания папарацци.
Дальше сложилась странная, хотя и привычная для этой среды парадоксальная ситуация. Тоже, в общем-то, дублировавшая события фильма: Белле и Эдварду пришлось скрывать от всех свою любовь. Все знали, что у Стюарт и Паттинсона роман, но при этом никто ничего не подтверждал, и паре приходилось делать вид, что между ними ничего не происходит. Для юной влюбленной Кристен это стало большим испытанием: каждое публичное появление с Робом жестко регламентировалось. Им даже за руки нельзя было взяться. И тем не менее это только придавало чувствам остроты — скрываться, переглядываться украдкой, прикасаться друг к другу под угрозой разоблачения...
При этом именно на атмосфере недосказанности, на тщательно продуманных утечках и постоянно подогреваемых ожиданиях фанатов и держалась пиар-стратегия студии. Чувства нельзя было раскрыть — но ими можно было более чем успешно торговать. Фанаты сходили с ума, мечтали о свадьбе кумиров и даже придумали им совместное имя «Робстен» — так же, как называли «Беннифер» Бена Аффлека и Дженнифер Лопес или «Бранджелиной» Брэда Питта и Анджелину Джоли. Увы, продлившийся четыре года роман был официально признан в точности тогда, когда завершился. И завершился весьма грязно.
Ничто, как говорится, не предвещало. Кристен снялась с Робом и в следующих частях «Сумерек» — в «Новолунии», получив награду MTV в номинации «Лучший поцелуй» за, соответственно, поцелуй с Паттинсоном, а заодно уж и «Лучшую актрису», в «Затмении» и в «Рассвете».
В целом франшиза стала одной из самых успешных в истории кино — вампирская сага собрала 3,3 миллиарда долларов в прокате, превратилась в источник мемов и сделала Паттинсона и Стюарт мировыми звездами, во многом парадоксально затруднив их дальнейшую актерскую карьеру. Харизма «Сумерек» плотно сцепила актеров с героями, и фанаты не готовы были их разделить, отпустить и снять с них приросшие маски выдуманных Беллы и Эдварда.
Но если в мире «Сумерек» любовь героев только крепла, закалялась в испытаниях и удерживалась категорической невозможностью отпустить друг друга, то в реальной жизни события пошли по иному пути. Все разрушил не прохладный красавец и объект вожделения миллионов Роб, а застенчивая скромница Кристен, оказавшаяся вовсе не застенчивой и не скромницей.
К тому времени британский двор как раз пережил что-то вроде ренессанса и весь мир с замиранием сердца увидел повторение истории Золушки на новом витке, но очень надеялся, что в этот раз исход будет счастливым: в 2011 году старший сын леди Ди принц Уильям женился на Кейт Миддлтон.
На этот раз Кристен была среди тех, кто смотрел церемонию свадьбы в Интернете, восхищаясь каждой деталью протокола и пытаясь понять: между принцем и его невестой правда любовь? То, что новая принцесса, отныне — герцогиня Кембриджская, явно стремится походить на покойную свекровь, было заметно... Впрочем, завидовать тут точно было нечему. У Кристен, в конце концов, имелся собственный принц. Которого она вскоре и потеряла.
Стараясь вырваться из тисков образа Беллы, Стюарт в дальнейшем выбирала как можно более разноплановые роли и как можно более сложные проекты. Среди них «Добро пожаловать к Райли», «Ранэвэйс», где Стюарт так вжилась в облик панк-певицы Джоан Джетт, что та всерьез испугалась этого сходства, «На дороге» по культовому литературному аутсайдеру-плохишу Керуаку, «Белоснежка и охотник», «Лагерь X-Ray», где сыграла охранницу в ставшей нарицательной из-за жестокости тюрьме Гуантанамо...
Вот на съемках «Белоснежки и охотника» все и случилось. Судьба забавно перетасовала героев и актеров. Невинная Белоснежка—Стюарт стала охотником и хищницей в одном лице, а ее экранная мать Либерти Росс — жертвой. Потому что Либерти была женой режиссера фильма Руперта Сандерса, а Кристен закрутила с ним роман. Ей двадцать два года, Руперту — сорок один, у него с Либерти дочь и сын...
Кристен не думала ни о ком — ни о жене своего любовника, ни о его детях, ни о собственном бойфренде. Она впервые попробовала играть в любовь с мужчиной в два раза старше себя, сильным и знаменитым, и впервые испытала власть вора, присваивающего чужое и запретное. Как знать, чем бы закончилась эта игра, если бы не репортеры одного из самых знаменитых желтых журналов, выпустивших в 2012 году настоящую «бомбу» — фоторепортаж, снятый скрытой камерой и недвусмысленно показавший всему миру, как актриса и режиссер изменяют своим половинам.
Разразился скандал. Сначала поклонники «Робстен» отказывались верить своим глазам, уверяли друг друга, что все это клевета или черный пиар, но увы, им пришлось смириться с реальностью: Стюарт в итоге выпустила официальное признание. Мол, поддалась минутному порыву и более всего теперь мучается из-за того, что причинила боль самому дорогому человеку — Паттинсону. О жене и детях Сандерса в заявлении не упоминалось. Тем временем Роб спрятался от всех и, по свидетельству источников, был совершенно разбит, не понимал, что делать, а Либерти Росс подала на развод.
Стюарт съехала к родителям, Паттинсон продал дом, который незадолго до того купил, чтобы жить там вместе, — он уже подумывал о женитьбе. Скандал не утихал, нужно было что-то делать, подключился отец Кристен и упросил Роберта ее простить. При этом, правда, в прессе проскочила и новость о том, что Стюарт пыталась возобновить роман с Сандерсом, но тот ее отшил. Роб же — то ли по собственной воле, то ли по настоянию агентов и пиарщиков — согласился на вторую попытку.
Какое-то время «Робстен» демонстрировали пылкую привязанность, но через несколько месяцев расстались окончательно. Было ли Кристен стыдно? Да, было. Жалела ли она? Да, жалела. Только призналась в этом почти десять лет спустя, когда все давно быльем поросло и у обоих за плечами — новые фильмы и новые романы.
Да, у них с принцессой Дианой имелись разные поводы и причины, когда обе начали свои тайные романы, не разорвав предыдущих отношений. Диана бросалась к другим мужчинам, стараясь компенсировать откровенное равнодушие мужа и страдая от его многолетней неверности, не только физической, но и душевной. А Кристен... Может потому, что за четыре года даже самый желанный мужчина планеты становится привычным. Или потому, что привлекательность и внимание к ней взрослого режиссера застили глаза.
В общем, обе решились на измену, отмахиваясь от доводов рассудка и не думая о вездесущих глазах и ушах, и обе обожглись, и обе были наказаны. В первую очередь тем, что их интимные тайны стали доступны миллионам людей. И тем, что на ярком свету у обеих закончилась и короткая любовь, и долгие отношения.
В последующие годы Кристен нужно было отделаться уже не только от преследующего ее образа Беллы Свон, но еще и от славы «коварной изменщицы», разбившей сердце Робу—Эдварду. Фанаты были в актрисе сильно разочарованы. В конце концов, они хотели верить в сказку, а негодная героиня ее разрушила!
Все, что могла сделать Стюарт, это притвориться, что ей все нипочем. Больше ничего ни с кем не обсуждать, уйти в себя и в поте лица работать. Так поступила когда-то и Диана, покончив с грузом правил и запретов, перестав обращать внимание на пересуды, позволив себе жить открыто, свободно и по собственному разумению. Так же теперь жила Кристен: получала награды, в том числе стала первой американской актрисой, удостоенной престижнейшей французской кинопремии «Сезар» за фильм «Зильс-Мария», модные дома назначали ее своим лицом, а глянцевые журналы помещали в начало рейтингов самых влиятельных женщин и высокооплачиваемых актрис мира... Она раздавала интервью, шокировала общественность широтой взглядов и сексуальной свободой.
Так к тридцати одному году доросла до двух значимых вех. Первая — попытка податься в режиссуру: угловатый аутсайдер Кристен Стюарт решила экранизировать мемуары Лидии Юкнавич «Хронология воды». Вторая — лидерская гонка за «Оскаром»: актриса — несомненная фаворитка Киноакадемии, впечатленной ее ролью в картине «Спенсер».
Пабло Ларрейн уже имел опыт обращения к женщине — мифу ХХ века: снял в 2016 году фильм «Джеки» с Натали Портман. Выбрал короткий определяющий отрезок жизни Жаклин Кеннеди — первые дни после гибели американского президента. Аналогичный подход он намеревался использовать и с леди Ди.
К этому времени вместе со всем миром Кристен, конечно, чуть ли не с попкорном следила за очередной драмой в британской королевской семье. На сей раз Букингемский дворец и Голливуд сблизились как никогда и фактически представляли собой новых Монтекки и Капулетти. Англия, дворец, принц Гарри, древний род, аристократия — и Америка, сериальная актриса, разведенная женщина, афроамериканка. Коллега Кристен по цеху. Тут уж любая подумает, что «на ее месте могла бы быть я».
И ведь действительно могла бы — Гарри бывал в Штатах и любил богемную тусовку не меньше, чем его мать, ему нравилось общаться с актрисами. Однако выбор пал на Меган Маркл, и теперь не только вся Англия и фанаты королевской семьи, но и вся Америка следили за развитием романа, за свадьбой в 2018 году, рождением первенца, убийственным интервью у Опры, разрывом отношений с Короной, сложением титула и переездом на родину жены. Всем, опять-таки, было очевидно, что Меган, герцогиня Сассекская, держит в голове пример принцессы Дианы. Но так же, как Кейт, вторая невестка покойной королевы людских сердец и близко не смогла овладеть секретом ее обаяния.
Глядя на все это из января 2021 года, в начале съемок, Кристен была переполнена волнением и страхом. Как же в таком случае ей вжиться в этот ускользающий образ? Да еще и в самый сложный момент жизни Дианы — ведь «Спенсер» повествует о трех днях на Рождество в начале девяностых, когда чаша терпения переполнилась и принцесса решилась на развод.
От Дианы, самой фотографируемой женщины в мире и в истории, осталось множество изображений, но что толку — как перенять эту странную энергию оголенного провода под током, таящуюся за внешней мягкостью и плавностью «английской розы»? Да, они совсем не похожи внешне. Но внутренне — что если между ними есть что-то общее, на что можно опереться? Кристен почти тридцать один год. Диане на время событий фильма примерно столько же — она погибнет в тридцать шесть. Они пережили взлет на вершину, закрепились на ней, полюбили и разлюбили, обрели славу и заслуженное уважение.
Это — сходства. А различия... У Кристен нет детей. У Дианы — двое, ее жизнь во многом была подчинена им, она нарушила ради них немало законов двора, сама занималась воспитанием, подстраивала под них свой график, именно из-за них долго не решалась разорвать брак, боялась причинить сыновьям боль, боялась их потерять. Что ж, этого опыта у Стюарт нет, но в конце концов на то она и актриса — мало ли приходилось ей играть такого, к чему жизнь не готовила.
Собственно, именно понимание, ради кого Диана терпела, а потом боролась, и кого в итоге оставила, помогло. В остальном за время работы Кристен стала чувствовать леди Ди совершенно живой и часто забывала, что та умерла. Каждый раз, когда об этом вспоминала, заново расстраивалась до слез. С этим было сложно смириться — ведь на площадке каждый божий день Стюарт боролась за то, чтобы сохранить жизнь своей героини и помочь ей вырваться на свободу.
Уверенности придавали костюмы — точные копии знаменитых нарядов принцессы-модницы, каждый из которых не только важен узнаваемостью, но еще и иллюстрирует какую-то значимую перемену настроения. Например в поразительной сцене танца — монтажа из отчаянных па в различных платьях и разных местах огромного дома, в котором как бы проносится вся жизнь Дианы. Или за ужином в семейном кругу под сверлящими взглядами будущих бывших родственников. Или в мистическом эпизоде общения с призраком Анны Болейн — той самой королевы, которую Генрих VIII казнил, потому что влюбился в другую. Или когда проживает последний и самый честный разговор с мужем, окончательно решаясь на восстание загнанного в угол человека, уставшего жить во лжи.
И да, конечно, Стюарт оттачивала произношение и британский акцент со знаменитым тренером по диалектам, который до того точно так же ставил выговор двум другим экранным Дианам — Эмме Коррин и Наоми Уоттс. Она тренировала осанку, пластику и училась танцевать — даром что ненавидела это с детства, с самых первых кастингов, когда в буквальном смысле путалась в собственных ногах. Носила парик — это серьезно сокращало время работы в Германии.
В течение полугода она искала что-то неуловимое: нельзя было превратиться в бледную копию, в очередное мутноватое отражение, хотелось ухватить именно суть — сочетание силы и хрупкости, сдержанности и внутреннего щедрого тепла, стальной выдержки и уязвимости. Словом, то, что... было, пусть в других пропорциях, но в том же наборе присуще Белле Свон.
А потом началось что-то странное. Это был почти мистический опыт. В какой-то момент Кристен действительно соединилась душой со своей героиней. Никогда за всю свою актерскую жизнь она не вкладывала столько в физическое совпадение с персонажем. Ей удалось однажды сформулировать главное: «Диана из тех, кто не боится смеяться, танцевать и плакать, причем делать все это на публике, и не боится замараться, а еще просто хочет открыто и беззастенчиво любить. Это такое прекрасное чувство — позволять себе светить».
Может, Диана вырвалась на свободу совсем ненадолго, а может, не вырвалась вовсе. Но Кристен, осмыслив и воплотив эту женщину на экране, словно получила от нее на прощание толчок, совет и пожелание удачи и вдруг точно поняла, чем свобода является для нее, и почувствовала смелость и легкость.
Как и Диана, Кристен не боится новой любви, даже если ее не одобрит «весь свет». Не боится папарацци. Не боится новых планов: у нее впереди два фильма, один из которых совершенно безумная фантастика — ничего столь революционного играть еще не доводилось. Не боится пробовать себя в режиссуре, причем отказавшись играть в своем фильме. Не боится предъявлять себя миру такой, какая есть, — угловатой и неуклюжей, совсем не гламурной, как бы роскошно, в вампирски-вамповском стиле ей ни красили лицо (и совершенно серьезно называет себя «полным отморозком из Лос-Анджелеса»). Ей нравится быть на свету — играть, например, со своей собакой, дворнягой Коулом, на лужайке у дома в Малибу. Все Золушки в какой-то момент перерастают дворец и мечтают жить как хочется. Просто не всем это удается.