"Горячие споры вспыхивают всякий раз, когда речь заходит о любовных отношениях, в которых участвуют трое. Обсуждается ли интимная связь вне брака в прессе или в узком кругу кто-то признается, что испытывает влечение к разным партнерам, наверняка кто-нибудь заметит, что раздвоение чувств – это самообман, что только одного можно любить по-настоящему. А к другому – испытывать все что угодно: сочувствие, уважение, восхищение, но только не то самое большое чувство, воспетое в поэмах и романах. Подобные аргументы приводят в замешательство того, кто на самом деле чувствует: ему важны и дороги сразу двое. Что это? Потребность или прихоть?
Мы все по своей природе полигамны, не только мужчины1. Исследования показывают, что и женщин могут привлекать почти в одно и то же время партнеры разного типа 2. «Я бы говорила не о потребности или о прихоти любить двоих, а о жажде любви как программе, которая заложена в наш мозг, – рассказывает гештальт-терапевт, эксперт в психологии любви и сексуальности Ольга Дулепина. – Согласно исследованиям нейробиологов 3, у нее три составляющие: романтический восторг, сексуальное возбуждение и ощущение глубокой привязанности. Эйфория и страсть толкают нас на поиск и выбор партнера, чтобы мы потеряли голову и захотели родить ребенка, а эмоциональная привязанность к партнеру дает нам чувство безопасности, необходимое для того, чтобы ребенка вырастить. И тогда на смену романтике приходит близость, дружба. Это тоже любовная связь, но чаще без химии, без сильного всплеска гормонов». Бурный восторг любви сменяется ощущением близости. Но рано или поздно наступает время, когда мы снова хотим чувствовать себя живыми, сексуально привлекательными, и тогда влюбляемся вновь. Иногда – в собственного мужа или жену. Но часто – в кого-то другого.
ЕСЛИ ЗВЕЗДЫ ЗАЖИГАЮТ
Психоаналитический подход предлагает множество объяснений этого феномена отношений. Первое связано с тем, что нам бывает трудно мириться с потерями, прошлыми, нынешними или предстоящими. «Потери – это любые важные изменения, которые происходят в нашей жизни, – объясняет психоаналитический психотерапевт Константин Немировский, – например, переход романтической страсти в зрелые, товарищеские отношения; взросление детей и утрата привычных родительских ролей, возрастные кризисы и болезни. Для некоторых эти потери настолько невыносимы, что они не в состоянии справиться с ними сами или с помощью партнера и ищут на стороне, с кем-то третьим, чувство возбуждения, которое временно устраняет тревогу или психическую боль».
Вторая причина связана с комплексом «мать – блудница». Переживая свое сильное и целостное влечение к матери как опасное, мальчик может расщеплять ее образ на две части: одна предлагает ему поддержку и требует почитания, а другая допускает удовлетворение его любовных устремлений. То же самое затем происходит и с партнершами уже взрослого мужчины. «Те, кому сложно объединить сексуальность с привязанностью, могут иметь два объекта любви, чтобы с одним переживать близость, а с другим страсть, – объясняет Константин Немировский. – Кроме того, в паре нас могут раздирать противоречивые желания: стремление к единству и страх быть поглощенным другим. Попытка справиться с этими тревогами через расщепление комплексного желания ведет к поиску параллельных отношений». Это третье объяснение треугольника. Четвертая причина – неразрешенные эдипальные конфликты: болезненное переживание собственной исключенности из родительской пары. «Влечение к третьему в таком случае может быть бессознательным способом выразить агрессию, ненависть партнеру, который невольно (например, заботясь о ребенке или строя карьеру) оживил в муже/жене чувство ненужности, брошенности, – рассказывает психоаналитический психотерапевт. – Вроде бы занимаясь любовью на стороне, тот, кто чувствует себя лишним, по сути занимается ненавистью: разрушает отношения в своей паре, отыгрывая так свои ранние и неразрешенные конфликты, связанные, например, с ревностью или завистью».
ОБРЕСТИ ЦЕЛОСТНОСТЬ
«Мне дороги оба», «не представляю завтрашний день без них обеих»… Годами вести параллельные жизни с ощущением вины, боли и стыда – тяжелая нагрузка для многих жертв «осенних марафонов», чреватая невротическими расстройствами. Почему мы не всегда способны сделать выбор между двумя партнерами? «В юнгианском подходе главный вопрос не «почему», а «зачем», в чем смысл? – замечает юнгианский аналитик Юлия Казакевич. – Наша психика любым способом, даже аморальным, стремится обрести целостность, реализовать разные потребности, главные из которых: эрос (экстраверсия, максимальное раскрытие себя самого) и безопасность (интроверсия, предсказуемость). Любовный треугольник сигнализирует о нехватке какой-то важной компоненты души. Я могу в поисках стабильности выбрать подходящего партнера, но если установка на безопасность окажется слишком жесткой, она компенсируется бессознательным влечением к противоположному – смене впечатлений, острым ощущениям, эросу». Так кабинетного ученого тянет к ветреной соседке, а предприимчивая бизнес-леди получает шанс познакомиться с мечтательной частью своей души, влюбившись в поэта. «Ощущая полноту жизни, мы уверены, что благодаря новой любви нашли себя, – замечает Юлия Казакевич. – Но это проекция внутренних процессов: чувство лишь указало направление. И наша задача – присвоить эту энергию, сделать помощницей в познании себя и смысла своего бытия». Любовный треугольник не всегда оказывается бермудским. Некоторым удается избежать разрушения отношений – в случае, если партнеры способны вести честный диалог и заинтересованы «не в финансах, не в статусе, не в квартирном вопросе, а в отношениях друг с другом», подчеркивает Ольга Дулепина. Так происходит, если в близости есть прочное основание, более глубокое, чем сексуальная связь: интимность, эмоциональный комфорт, общие ценности. Партнеры настолько дорожат друг другом, что верят: связь на стороне не разрушит их отношения, а скорее даст новую энергию. Возможно и другое: «Страх потерять мужа или жену, осознание нанесенного ущерба (влюбленный неизбежно обделяет основного партнера временем, деньгами, эросом) подталкивает нас к действиям, – считает Юлия Казакевич, – идти к психологу, разговаривать, пытаться понять друг друга». Что мы можем изменить? Чего тебе хотелось бы? Что я могу сделать? И тогда выясняется, что потребности эти вполне скромные: чаще вместе гулять, отвозить детей к бабушке, иногда дарить цветы.
1. Р. Мартин Как мы это делаем (Альпина нон-фикшн, 2016).
2. К.Дюранте (K. Durante) и др. Ovulation leads women to perceive sexy cads as good dads. Journ. of Pers. and Social Psychology;103(2), 2012.
3. Х. Фишер Почему мы любим? (Альпина нон-фикшн, 2019).
РОМАН, 51 ГОД, IT-СПЕЦИАЛИСТ, ОТЕЦ ТРОИХ ДЕТЕЙ
«Я ПЕРЕВЕЛ СВОИ МЕТАНИЯ НА ЯЗЫК ПОЭЗИИ»
Мы с Соней познакомились на музыкальном фестивале. Случайно оказались в одной компании, хотя из разных миров: она начинающая художница, а я технарь и зануда. Но Соня почему-то меня заметила, согласилась встречаться. Она поразительная – нежная, тонкая, классно рисует и много читает, пишет стихи. От наших встреч у меня как крылья выросли. Каждая росинка на траве, облако на небе обрели смысл. Дома быт, ремонт, маленький ребенок. А с Соней я даже стал стихи писать. Точнее, наткнулся в соцсетях на английское стихотворение и решил перевести. Соне понравилось. В общем, крышу мне снесло окончательно. Потом у нас произошла какая-то глупая ссора, Соня перестала выходить на связь. Я впал в отчаяние, писал ей огромные письма. Сознался жене в измене и поехал к Соне мириться. Она простила, но жить на два дома стало очень тяжело. Жена скандалов не устраивала, не задавала вопросов, но я видел, как она страдала, и чувство вины было тяжелейшее. Потому что нам вообще-то всегда было хорошо вместе, мы совпадали по темпераменту, и меня к ней тянуло по-прежнему. Дети разделились: старшая дочь встала на сторону Сони, подружилась с ней, а сын перестал со мной разговаривать. Так продолжалось почти год, а потом… Я вдруг понял, что Соне особенно не нужен, у нее своя молодая жизнь, разные увлечения. Ей просто льстило внимание взрослого мужчины, который бросил свою жизнь к ее ногам. Мы стали реже видеться, вскоре стали просто друзьями. Ездим на фестивали, гуляем в парках, поздравляем друг друга с праздниками. А у жены вымолил прощение, и мы даже повенчались. Помог в этом роман, который сейчас перевожу, он как раз про любовь. Думаю посвятить его своей жене.
ТАТЬЯНА, 35 ЛЕТ, ДВОЕ ДЕТЕЙ
«Я НАУЧИЛАСЬ ГОВОРИТЬ О СВОИХ ЖЕЛАНИЯХ МУЖУ»
Год назад я, как девчонка, влюбилась – в тренера по личностному росту. Было сильное смятение. Я не понимала, как жить дальше, когда муж и дети дороги, а меня так тянет к другому мужчине. Я жалела мужа и держала это в секрете: причинить ему боль признанием казалось невыносимым. Но любовь к Сергею заполняла меня всю целиком. И еще сильная вина, оттого что чувство было таким огромным, захватывающим. Как в фильме «Зависть богов». И, к счастью, бесперспективным: Сергей женат, а я так робела, что не посмела бы ему открыться. Стресс был сильнейший, я перестала есть, разучилась радоваться жизни. После нескольких месяцев выматывающей неопределенности я просто попросила мужа разъехаться. Он растерялся, два дня думал, а потом сказал, что будет бороться за семью, и позвал вместе походить на психотерапию. Мы работали вместе и по отдельности. Мне многое стало понятно – что мы с мужем уже давно жили по инерции, что я совершенно не умею говорить о своих желаниях, а живу в режиме «надо» и «правильно» и тем самым загоняю себя в тупик. Я попробовала чаще говорить мужу, что хочу и как именно хочу: заниматься сексом, проводить выходные, вести хозяйство. Муж шел мне навстречу, даже радовался, что освоит приготовление сложных блюд. Мы стали чаще выходить в свет. Последние три месяца Сергей никак не фигурирует в моей жизни, мне становится легче. Как будто я его забываю, пока не вижу его фото. Отношения с мужем изменились, мы оба знаем, что кроме «правил» есть другая, более интересная жизнь, где можно «заказывать» романтические свидания и говорить о желаниях. Мы стали терпимее, нежнее. Кажется, «Таня вернулась».
0
119.00
